Почему у Гитлера не было танков на дизельном топливе

Двигатель внутреннего сгорания на дизельном топливе более эффективен и менее пожароопасен, однако проигрывает бензиновому в мощности. В 40-е годы XX века техника США, Великобритании в основном использовала бензин, а Италии дизтопливо. Несмотря на то, что в 1897 году изобретатель Рудольф Дизель сконструировал двигатель нового типа именно на территории Германии, а разработку в 1936 году внедрили в гражданское машиностроение, танковые армии Третьего Рейха потребляли исключительно бензин.

Спорная монополия

Дело в том, что в 1930-е гитлеровское командование отказалось от авиационных двигателей в военной технике и сформулировало четкие технические задачи для разработки новых танковых моторов. Все запчасти должны были соответствовать чётким требованиям «сверху», будто детали конструктора.

В этих условиях компания «Майбах» смогла создать компактные бензиновые двигатели с высоким литражом и завоевать полное доверие Управления вооружений сухопутных сил — главного оружейного ведомства Германии. Сам Карл Майбах всячески препятствовал внедрению любых замен. Другие фирмы не могли даже  мечтать о таком лоббировании своих интересов.

Немецкий дизель

Еще одной причиной доминирования бензина стали некоторые трудности в получении солярки. Решение проблемы инженеры нашли в 1942 году, и уже через год объем синтезированного дизтоплива даже превысил показатели производства бензина. Была посчитана и экономическая выгода альтернативы. Правда, к тому времени стандартизированные танки уже воевали на Восточном фронте.

Летом 1942 года Гитлер и Порше даже инициировали заседание специальной танковой комиссии, на котором проектировщики получили новое задание: внедрить дизельные моторы с воздушным охлаждением, подходящие для разных климатических условий. Но до конца войны заводы даже не успели провести стендовые испытания, не говоря уже о полевых.

На «дизельной» стезе больше всего преуспела фирма «Daimler-Benz»: её движки даже успели установить на экспериментальный тяжелый танк «Маус» и VK 30.01 (D), «вдохновленный» советским Т-34. Но массового производства прототипов из-за катастрофического положения Рейха так и не последовало. Вопреки распространенному мнению, немецкий флот во время войны не потреблял весь «дизель»: для сухопутных нужд этот вид топлива использовали 100 тысяч грузовиков.

Советский путь

В конце 1920-х советское руководство озаботилось модернизацией Красной Армии. Сложнейшей из поставленных задач было создание танкостроения с нуля. Для сравнения, в странах Западной Европы техническое оснащение танков опиралось на развитое машиностроение. В этой ситуации советским конструкторам приходилось прибегать к различным ухищрениям, в том числе, ставить на танки авиационные (!) двигатели.

Перенимался и британский опыт: На основе "Виккерса мК Е" был создан легкий танк сопровождения Т-26, самая массовая машина к началу Великой Отечественной. Двигатели для неё производил завод имени Ворошилова в Ленинграде. Поняв преимущества использования дизельного топлива, конструкторы более семи лет трудились над первым дизельным двигателем В-2.

Прототип прошел испытания в 1939 году. Несмотря на некоторые недостатки, В-2 показал экономичный расход топлива, высокую мощность и надежность конструкции. К 1940 году коллектив под руководством Михаила Кошкина завершил разработку танка T-34, оснащенного вышеназванным дизель-мотором. После появления на полях сражений новый танк стал настоящей легендой.

«Пантеры», «Тигры», «Фердинанды»: как они показали себя в Курской битве

В описаниях битвы на Курской Дуге обязательно присутствуют упоминания о том, что немцы к своему наступлению подготовили новые образцы техники. Но обычно речь идет лишь о танках «Тигр» и «Пантера», и самоходной установке «Фердинанд».

На самом деле в операции «Цитадель» было представлено гораздо больше новых образцов техники. Хоть немцы и не смогли одержать победу в Курской битве (и, видимо, не могли в принципе), новая техника сыграла немалую роль как под Курском, так и в последующих боевых действиях.

Самоходные гаубицы

Про немецкую артиллерию рассказывают крайне редко, хотя именно она всегда являлась важнейшей составляющей немецкой мощи. Артиллерия подавляла оборону противника и существенно облегчала путь пехоте.

Немцы, как известно, ставку делали на подвижные соединения. Но просто моторизовать артиллерию для танковых дивизий (в пехоте вся артиллерия была на конной тяге) было мало, в вермахте стремились поставить полевые гаубицы на самоходные шасси, что позволило бы сделать артиллерию более мобильной. Работы велись много лет, но лишь к операции «Цитадель» в войсках появились самоходные гаубицы. Во-первых, это 150-мм самоходная гаубица 15 cm schwere Feldhaubitze 18/1 (Sf) auf Geschützwagen IV. Так она называлась к началу операции «Цитадель», а позже появилось и название Hummel («Шмель»), под которым установка известна шире. Во-вторых, 105-мм самоходная гаубица 10.5 cm leFH 18/2 (Sf) auf GW II более известная под названием Wespe («Оса»), хотя в операции «Цитадель» у неё ещё тоже не было этого имени. Эти гаубицы состояли к началу немецкого наступления на вооружении большинства немецких танковых дивизий.

Кроме самоходных дивизионных гаубиц, была и ещё одна самоходка — Geschützwagen 38 für sIG 33/1 (Sf.), также более известная как Grille («Кузнечик»), вооруженная тяжелым 150-мм пехотным орудием.

Все эти установки в атаку не ходили (хотя их обычно включают в число танков и штурмовых орудий), а вели огонь закрытых позиций, пэтому и потери их были невелики.

Зато их вклад в успешное продвижение немецких войск был огромен и оценён высоко. О боевом применении этих самоходок пишет Юрий Пашолок в статьях «Длинный шмель», «Оса» и её сестры» и «Насекомое с крупным калибром».

Бронированные «беспилотники» вермахта

Дистанционно управляемые танкетки появились в вермахте в самом начале Второй Мировой войны. Но всё это было на стадии фронтовых испытаний, а относительно массово, телетанкетки в бой пошли именно в операции «Цитадель».

Все они использовались на северном фасе Курской Дуги в составе 310-го батальона телетанков (Panzerabteilung (Fkl) 301) и 600-го инженерного батальона, в котором было две роты телетанкеток (Panzer-Pionier-Kompanien (G). На вооружении первого состояли машины Schwere Ladungstrager Bogward IV (Sd.Kfz.301), на вооружении второго — Leichter Ladungstrager Goliath (Sd.Kfz.302). Действия телетанкеток немцы описывают как успешные: и в создании проходов в минных полях, и даже в атаке советских танков. Но после Курской битвы своих «боевых роботов» немцы применяли крайне редко.

Будущие «Слоны» и Носороги»

После Курской битвы эти машины получат имена крупных млекопитающих, но в операции «Цитадель» они были известны под названиями 8,8 cm StuK 43 Sfl L/71 Panzerjäger Tiger (P) знаменитый «Фердинанд») и 8.8 cm Panzerjäger 43/1 (L/71) Hornisse («Шершень»).

Обе машины располагали 88-мм длинноствольной пушкой, способной поражать все имеющиеся на тот момент танки с расстояния в 1000 м.

В Курской битве приняло участие по 90 машин обоих типов, причём все «Фердинанды» находились на северном фасе Курской Дуги. «Хорниши» же были на вооружении двух противотанковых дивизионов (560-го и 655-го) на южном фасе. Именно они породили версию, что и на южном фасе также имелись «Фердинанды», с которым у них было несомненное внешнее сходство.

«Фердинанды» проявили себя отлично, поражая советские танки и оставаясь практически неуязвимыми: их самыми страшными врагами оказались мины. В ходе битвы было потеряно 39 самоходных установок, и более половины подорвалась на минах. Впрочем, поскольку «Фердинанды» производить далее в любом случае не планировалось, то и от оценки их действий не зависело так много.

Что касается «Хорнишей», слишком слабое бронирование и малая подвижность в войсках сыграли не в их пользу. К концу августа в обоих дивизионах оставалось лишь 44 машины в исправном состоянии.

Другое дело, что мощная пушка позволяла бороться с советскими танками, не подпуская их ближе чем на километр. И выпуск этих самоходок, чей дебют состоялся под Курском, продолжится до конца войны.

«Медведь-ворчун»

Штурмовой танк Sturmpanzer IV, более известен как Brummbär («Ворчун»), но это название отнюдь не немецкое, а его дали американцы. В вермахте собственное имя Brummbär имела совсем другая самоходка. В советских документах того времени эта самоходная установка обозначалась как «Медведь».

На северном фасе Курской Дуги воевал 216-й батальон штурмовых танков, укомплектованный этими машинами, всего 45 единиц.

Штурмовые танки показали себя с самой лучшей стороны: 80-мм лобовая броня позволяла им сопровождать пехоту на поле боя, а мощная пушка уничтожала огневые точки противника. В ходе операции «Цитадель» было потеряно всего 10 «штупо» (так их называли в вермахте), причем все они либо подорвались на минах, либо завязли.

Несмотря на это «штупо» так и не стали достаточно массовыми, в первую очередь потому, что промышленность просто не справлялась.

«Кошки-разведчицы»

Кроме «Тигров» и «Пантер» на Курской Дуге применялась впервые и ещё одна «кошка» поменьше (в прямом и переносном смысле). Это разведывательный танк Panzerspaehwagen II (2cm), чаще обозначаемые как Pz.Kpfw.II Ausf.L, а ещё более известный как Luchs («Рысь»). Танками этими была укомплектована всего одна рота в разведывательном батальоне 9-й танковой дивизии.

К 17-му августа в роте из 29 машин исправных осталось лишь 5, а к 1-му сентября их числилось всего 10 (большая часть неисправна).

И про «Тигры» с «Пантерами»

Про «Тигры» и «Пантеры» рассказано много, но упомянем их еще раз. То, что «Тигр» танк, себя оправдавший, было ясно ещё до операции «Цитадель», так он уже не был в числе новинок. Под Ленинградом, конечно, «Тигры» себя проявить не могли, но они успели до Курска повоевать под Харьковом. Другое дело, что полутора сотен этих танков было маловато, чтобы они решили исход сражения.

Что касается «Пантер», то они к июлю 1943 года просто были ещё слишком «сырыми». Как показывают данные исследования KOSAVE, на 4-е июля исправными числилось в группе армий «Юг» 198 «Пантер», 5-го их стало 119, 6-го — 42, а 8-го — 18. Правда, потом их ремонтировали, вводили в строй, но более 45 исправных «Пантер» в ходе Курской битвы не было.

Понятно, что их вклад невелик, но немецкие инженеры доработали машину и она проявила себя позднее.

Почему СССР почти не воевал на трофейных немецких Тиграх и Пантерах

Хроника Второй Мировой Войны полна кадров, где оставленные и захваченные немцами советские танки, в том числе Т-34 и КВ перекрашиваются и активно используются немецкой армией в боевых действиях.

А вот кадры обратного, когда СССР использовал бы в своих целях немецкие танки "кошачьей" серии, такие как Тигр и Пантера - практически отсутствуют.

Нет, дело не в том, что Красная Армия не захватывала немецкие машины. Они в больших количествах попадали в распоряжение наступающих частей, пусть и в поврежденном виде.

Есть несколько причин того, почему так произошло:

Сложная техническая составляющая немецких тяжелых и средних танков. Тигр и Пантера были так дороги и сложны, что в самой немецкой армии вызывали огромные трудности не только в ремонте, но и в поддержании в состоянии нормальной эксплуатации;
Топливо. Советские танки использовали в качестве топлива дизель, в то время как немецкие - бензин. Вся система снабжения Красной Армии не была готова к использованию немецкой техники в полной мере.
Плохое состояние танков при захвате. Немцы тщательно подходили к вопросу оставления техники на поле боя и обязаны были подрывать боевые машины при отступлении;

По итогу имеем, что эксплуатация немецкого Тигра и Пантеры стала бы настоящей головной болью для СССР, с учетом вышеперечисленных трудностей. К середине войны советская военная промышленность сама выпускала тысячи танков ежегодно и не испытывала необходимости в трофейных машинах, тем более в условиях, когда такая эксплуатация приводит к большим тратам, нежели пользе.