ГЛЕБ ТРАВИН: 85 000 КМ НА ВЕЛОСИПЕДЕ ВДОЛЬ ГРАНИЦ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
Глеб Леонтьевич Травин (28 апреля 1902, Псковский уезд — октябрь 1979, Псков) — советский путешественник.
Уроженец Псковщины. В 1928—1931 годах совершил путешествие на велосипеде вдоль границ СССР, включая арктическое побережье.
85 тысяч километров на велосипеде вдоль границ Советского Союза. 40 из них — по побережью Северного Ледовитого океана, от полуострова Ямал до мыса Дежнева — безумие, на которое не отважился ни один человек за всю историю. Если бы дело происходило в Америке, про Глеба Травина давно сняли бы с десяток фильмов, но судьба сложилась так, что сейчас имя Травина практически забыто.
О Глебе Травине известно немного. Есть книга, которая описывает его путешествие, есть обстоятельный очерк, несколько заметок и статьей разной степени давности. Но в его случае этого явно недостаточно. Вивиан Итин — первый из авторов, написавший о Травине, был впоследствии репрессирован. После этого родственники Травина уничтожили весь архив путешествия, опасаясь любых связей с осужденным писателем. Фотографии, дневник — все исчезло, не оставив ни малейшего шанса на новые подробности. Да и «настоящим» путешественником или профессиональным спортсменом Травин не был. Не было никакого практического или научного смысла в его приключении. Не оценили.
Сын дворника из Пскова, молодой командир Красной армии, только что уволенный в запас, электрик, претворявший в жизнь план ГОЭЛРО на Камчатке, романтик, мечтавший вместе с друзьями об использовании энергии камчатских вулканических сопок. 26-летний Глеб Травин и на Камчатку попал весьма авантюрным способом — после армии воспользовался правом бесплатного проезда на родину, но в качестве родного города назвал Петропавловск-на-Камчатке. В представлении жителя Пскова — край света, самый дальний город страны.
Маршрут путешествия
Травин мечтал о кругосветном путешествии. Понял, что выехать из страны не разрешат, изменил планы и задумал объехать вдоль границ молодого Советского Союза — для тренировки. Объявив свой поход пропагандой физкультуры, под шумок первой пятилетки Травин выпросил у исполкома Петропавловска-на-Камчатке отличный американский велосипед, который специально для него был доставлен на пароме — дорожный Princeton, модель 404 в одной из двух стандартных расцветок — красный с белыми эмалевыми стрелами на раме. И раз уж речь зашла о велосипедной экзотике, тренировался Травин на армейском складном Leitner, который то ли он сам, то ли его биограф Александр Харитановский ошибочно называли иностранным, а ведь собирался он в Риге, на фабрике российского инженера, предпринимателя и пионера отечественного велостроения Александра Лейтнера, чья история заслуживает отдельного рассказа.
С паромом прибыло кое-что из оборудования, в том числе японский Kodak — с его помощью было сделано немало уникальных кадров, из которых уцелели очень немногие. На этом сборы Травина завершились. Теплых вещей не брал, так как был человеком чрезвычайно закаленным, обладавшим большим походным опытом и редким здоровьем. Шорты, майка, трико и легкая куртка. Вместо шапки — длинные волосы, которые он специально отрастил перед поездкой. Из запасов еды — только галеты и шоколад. Немного денег. Для Травина было важно отправиться налегке, не обременять себя бытовыми удобствами.
В октябре 1928 года велосипедист выехал из Владивостока, добрался до Хабаровска и повернул на запад — вдоль Транссибирской магистрали к Байкалу. Забавная деталь: в районе Читы на дороге он встретил странного человека по имени Коляков. Тот прошел пешком из Приморья в Москву, чтобы передать Калинину полную котомку жалоб местного населения, и возвращался обратно. Коляков раскритиковал способ передвижения Травина, и Травин обиделся: «Горе-ходок».
От Новосибирска — на юг, в пустыни и горы — Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан. Жесткий режим — не менее восьми-десяти часов в седле, еда и вода два раза в день — в шесть часов утра и в шесть часов вечера. Ел то, что мог добыть на местности охотой и рыбалкой, спал ровно там, где застанет ночь, на голой земле, подложив под голову свернутую куртку.
Достиг Каспия, пересек его на пароме, перевалил через Кавказ, добрался до европейской части страны — этот огромный отрезок Травин вспоминает как приятную прогулку. Ни безводная пустыня, ни горное ущелье, кишащее змеями, ни нашествие полчищ саранчи не шли ни в какое сравнение с тем, что ждало его на Севере. В ноябре 1929 года путешественник добрался до Мурманска. Оттуда начался отрезок пути в 40 тысяч километров, которые он проедет вдоль побережья Северного Ледовитого океана, большую часть пути — прямо по его гладкой замерзшей поверхности.
Проснувшись после ночлега в районе острова Долгий, Травин обнаружил, что его сапоги и нового меховой комбинезон, которым он разжился в одном из северных селений, вмерзли в лед — спал он, как обычно, зарывшись в сугроб, ночью из трещины выступила морская вода, пропитала шерсть и застыла.
При помощи ножа Травину с трудом удалось выбраться, но вещи были безнадежно испорчены — комбинезон превратился в лохмотья, насквозь прорвалась подошва сапог, которые и без того уже приходили в негодность. Почти сутки велосипедист без остановки мчался в поисках жилья. Когда, наконец, Травин ввалился в ненецкий чум, ноги были сильно обморожены. Опасаясь гангрены, он решил, что потемневшие и распухшие большие пальцы лучше ампутировать, и тут же отрезал их ножом. Глядя на это, ненцы решили, что перед ними не человек, а дух. Так по окрестностям распространилась весть — едет по тундре сам черт на железном олене. Сам питается древесным углем, а оленю и вовсе не нужна пища.
Подъезжая к полуострову Таймыр, Травин провалился под лед. Первым делом он вытащил велосипед, затем выбрался сам, насквозь мокрый. Снял мокрую одежду, растерся снегом и голый зарылся в сугроб — единственное укрытие на многие километры вокруг. Сколько сидел там, дожидаясь, когда на морозе обсохнет его одежда, неизвестно. Затем Травин надел еще мокрые вещи и в течение нескольких часов бегал по окрестностям, высушивая их собственным теплом. Неподалеку он нашел груду оленьих туш, сваленных местными охотниками, забрался в нее и безмятежно спал, радуясь, что наконец выдался случай отдохнуть в тепле и комфорте.
А вот отрывок из дневника путешественника, чудом сохранившийся в очерке Итина: «Я убил старую белую медведицу. Длина снятой шкуры шесть шагов. Двух маленьких медвежат удалось взять живьем. В течение пяти дней медвежата были моими спутниками. Один из них, побольше, раньше примирился с обстановкой и начал брать мясо из рук и сосать палец. Но так как заниматься с обоими было довольно трудно, то, когда вышло все мясо, пришлось старшего убить, а младшего я притащил с собой на факторию мыса Певэк. Мне хотелось отправить медвежонка на материк, но шаманы сказали, что за медвежонком уйдут все медведи и промысла не будет. Поэтому зав. факторией Семенов, который сначала обрадовался медвежонку, не захотел с ним возиться. Я же имел предположение двинуться на о. Врангеля и не мог взять медвежонка с собой». (с) http://www.furfur.me/furfur/all/heroes- … 559-travin