Всё живем в долг и питаемся иллюзиями

Романтик не может быть спутником женщины, а только ее кортежем.

Когда наконец дождешься, выясняется, что и ждать-то не стоило. Тогда начинаешь ждать чего-нибудь другого.

— Когда ты опять
уйдешь? — спросил
он.
— Я не ухожу, Клерфэ.
Просто иногда
меня нет.

С каких это пор мы с вами на ты? Мы, по-моему, еще в канаве вместе не валялись.

Разрыв не всегда означает конец, а часто бывает ступенькой для восхождения.

-Ты действительно хочешь иметь на все ответы?
-Конечно, не хочу. Иначе о чем бы мы тогда говорили?

Как это ни странно, но всяческие беды и несчастья на этом свете очень часто исходят от людей маленького роста; у них гораздо более неуживчивый характер, чем у людей высоких.

Странно, сколько может пережить один человек за то время, пока другой не успеет и прочитать газету.

Истинный идеалист всегда хочет денег. Ведь деньги — это отчеканенная свобода. А свобода — это жизнь. Мужчина становится алчным, только повинуясь желаниям женщины. Если бы не было женщин, то не было бы и денег, а мужчины составили бы героическое племя. В окопах не было женщин, и не играло никакой роли, кто чем владеет, — важно было лишь, каков он как мужчина. Это не свидетельствует в пользу окопов, но проливает на любовь истинный свет. Она пробуждает в мужчине дурные инстинкты — стремление к обладанию, к значительности, к заработкам, к покою. Недаром диктаторы любят, чтобы их поручники были женаты, — так они менее опасны. И недаром католические священники не знают женщин — иначе они никогда бы не были такими отважными миссионерами.