Лидер чеченских мятежников подаёт сигнал о расколе

Чеченское восстание шло крайне неуверенно, когда его новый глава Доку Умаров отправил видеообращение с курьером из своего укрытия на юге России своим заграничным союзникам.

Его обращение, сделанное в конце 2007-го года, повергло в шок многих чеченцев, сражавшихся за освобождение их крошечной горной кавказской республики от российского правления с начала 1990-х. В видеообращении Умаров объявил, что уничтожает границы Чечни и создаёт Кавказский эмират — исламское государство на значительной территории вдоль неспокойной южной границы России. Враг, по его словам, — не только Россия, но и США, Великобритания, Израиль и «все, кто воюет против мусульман».

На прошлой неделе от Умарова поступило ещё два противоречивых видеообращения, наводящих на мысль о том, что сдвиг может быть источником хаоса внутри повстанческого движения чеченцев.

За те три года, пока Умаров возглавлял восстание, оно перестало быть движением за независимость от Москвы и стало проводником мирового джихада, что побудило США вслед за Россией объявить Умарова террористом.

С тех пор, как командование принял Умаров, террористы наносили по России в среднем по одному удару в месяц, проникнув глубоко на её территорию и уничтожив более девятисот человек. Умаров взял на себя ответственность за самые страшные теракты, в том числе и за два взрыва самоубийц, прогремевших в московском метро в марте.

По словам Умарова, его решение встать под знамёна мирового джихада было отражением «воли Бога» и исламского «пробуждения», охватившего его боевиков.

Борьба России против сепаратистов, в которой погибли тысячи чеченских боевиков и мирных граждан, закалила повстанцев, оттеснила умеренных на периферию и прибавила популярности исламскому экстремизму в поражённом бедностью регионе, о чём сообщают некоторые независимые аналитики и правозащитные организации.

На первом из видеообращений, распространённых на прошлой неделе, сорокашестилетний Умаров заявил, что из-за плохого состояния здоровья уходит в отставку и передаёт полномочия «более молодому, более энергичному» наследнику Асламбеку Вадалову.

Хотя Умаров этого и не говорил, считается, что Вадалов представляет националистическое крыло движения, которое делает акцент на борьбе за независимость, выступает против нападений на мирных граждан и не имеет связей с исламистскими группировками. Видеообращение появилось на веб-сайтах повстанцев и на YouTube; Вадалов в кадре не появлялся.

Спустя несколько дней Умаров выпустил второе видеообращение, в котором опроверг собственные слова.

«Учитывая текущую ситуацию на Кавказе, считаю невозможным свой уход в отставку», — сказал Умаров. Он сидит в камере один, опираясь рукой на ствол автомата. — «Со здоровьем у меня всё в порядке, я буду стараться убивать врагов Бога».

Отдельные аналитики считают, что это — знак, что боевики-исламисты, считающие Умарова ценным лидеров, выступили против его отставки. По крайней мере, «подобные противоречивые высказывания говорят о расколе в подполье», — считает Алексей Малашенко, специалист по Кавказу из Московского Карнеги-центра.

Умаров вступил в жестокую сепаратистскую борьбу задолго до 1999-го года, когда к власти в России пришёл Владимир Путин, начавший вторжение в Чечню. Пока тянулся конфликт, Умаров из молодого полевого командира, по его собственному признанию, не умевшего даже молиться, превратился в самопровозглашённого эмира самопровозглашённого исламского государства. 

Родился Умаров в Чечне в 1964-м году, учился на инженера-строителя.

Он был одним из самых молодых командиров сепаратистского движения, как вспоминают бывшие чиновники правительства сепаратистов. Ахмед Закаев, учившийся в СССР на актёра для пьес Шекспира, впоследствии ставший одним из главных командиров, а ныне возглавляющий правительство сепаратистов в изгнании, говорит, что не видел «абсолютно ничего особенного» в молодом офицере, но тем не менее рекомендовал его к поощрениям и медалям. — «Нам было нужно развивать молодое поколение», — пояснил он.

В 1995-м году сепаратисты нанесли удар за пределами границ Чечни, взяв в заложники сотни людей в больнице на юге России. Русские убили главу сепаратистов президента Джохара Дудаева ударом с воздуха, но позднее договорились решить дело миром и к 1996-м году вывели почти все войска. Республика погрузилась в пучину беззакония: полевые командиры начали воевать друг с другом.

Наметился раскол между исламскими фундаменталистами, пользовавшимися поддержкой советников с Ближнего Востока, и менее религиозными сепаратистами, главной задачей которых было получение Чечнёй независимости. Умаров поддержал нового президента сепаратистов Аслана Масхадова, который боролся с растущей влиятельностью исламистов.

Внутренние свары были подвержены забвению в конце 1999-го года, когда Путин, бывший тогда премьер-министром, снова ввёл российские войска в Чечню. Повстанцев выбили из столицы Чечни Грозного. Умарову раздробило челюсть — он и прочие боевики бежали из города через минное поле.

С тех пор исламисты постоянно наращивали своё влияние, но Умаров их не слушал, как утверждают общавшиеся с ним в то время люди.

«Умаров говорил, что не хочет, чтобы Чечня стала “остриём копья, направленного против христианского мира”», — по словам Закаева, эту фразу придумали исламисты.

В Москве кое-кто считает Умарова умеренным.

Но возможностей для компромисса оставалось всё меньше и меньше. Российские войска вынудили сепаратистов уйти в горы или отправиться в изгнание.

В 2002-м сепаратисты ударили в самое сердце России, напав на один из московских театров. В 2004-м году в ходе осады школы в Беслане погибло более 330 россиян, преимущественно детей, и Кремль после этого ещё более твёрдо занял позицию отказа от переговоров.

Масхадов, глава сепаратистского правительства, пытавшийся начать переговоры с Москвой, был убит в перестрелке с российскими войсками спустя несколько месяцев. Его наследник, теолог Абдулхаким Садуллаев, сказал, что больше сепаратисты предлагать мир не будут.

Чеченские власти, назначенные Кремлём, тоже занялись борьбой с сепаратистами. Их родственники, в том числе жена Умарова и его малолетний сын, были похищены; правозащитники назвали эту акцию попыткой служб безопасности обеспечить капитуляцию. Некоторых, в том числе жену и сына Умарова, освободили, а некоторые пропали без вести. Поддерживаемые Кремлём чеченские лидеры отрицают свою причастность к похищениям.

Сам Умаров дистанцировался от жестоких нападений на российские цели, находящиеся за пределами Чечни. Но после похищений его родственников всё изменилось.

«Я был наивен», — заявил он, давая интервью британскому телеканалу в лагере боевиков в середине 2005-го года. По его словам, он утратил надежду на то, что правительства стран Запада заставят Кремль прекратить преследования. В результате, как он выразился, «наша тактика изменится, и война тоже изменится».

В 2006-м году, когда Умаров стал президентом сепаратистского правительства, в его первом высказывании не содержалось исламистской риторики. Он пообещал провести атаки во «многих регионах России», но бить «только по военным и правоохранительным институтам».

Российские власти особенной обеспокоенности не выразили. Подполье «лишилось практически всех своих лидеров», как сказал в конце 2006-го года министр внутренних дел Рашид Нургалиев.

Спустя год Умаров отказался от своей антиисламистской позиции, чем вызвал беспокойство как Москвы, так и части своих бывших коллег. В апреле Закаев дал интервью, в котором сказал, что Умаров предал его, объявив в видеообращении о создании Кавказского эмирата и введении шариата.

Закаев и прочие лидеры сепаратистов в изгнании обвинили Умарова в предательстве.

Многие боевики-сепаратисты поддержали Умарова. В видеоролике, распространённом в апреле 2008-го года, Умаров изображён сидящим в лесу в окружении полевых командиров и высказывающимся в поддержку джихада на смеси арабского и русского. В деревьях щебечут птицы.

Встав под знамёна исламизма, Умаров отказался от своего обязательства щадить мирных граждан.

«Для меня в России нет мирного населения», — сказал он в интервью, опубликованном на веб-сайте сепаратистов.

Вскоре после провозглашения Умаровым эмирата поползли страхи перед новыми терактами. Через несколько дней в автобусе в южном российском городе Тольятти прогремел взрыв, жертвой которого пало восемь человек. Прокуратура обвинила в совершении теракта повстанцев.

К прошлому году взрывы террористов-самоубийц стали на Кавказе обычным делом.