Китайские мусульмане в Сирии. Непредсказуемый фактор конфликта
9 Марта, 2016

В июле прошлого года разразился большой дипломатический скандал между Китаем и Турцией. Причина — положение китайских уйгуров в Синьцзяне, которые исповедуют ислам. Турция при Эрдогане активно интересуется всеми близкими ей народами: сирийскими туркменами, палестинскими арабами и китайскими мусульманами — уйгурами.

«Новая граница» Китая

Синьцзян-Уйгурский автономный округ находится в составе Китая всего полвека. Ранее это была историческая территория Уйгурского каганата. Там проживают уйгуры — мусульмане-сунниты, которые до сих пор не знают китайского языка, а разговаривают на турецком или арабском языках. Китайское правительство «ассимилирует» область методом переселения туда китайцев, процент которых за полвека вырос там с 10 до 40%. Однако этот способ не очень эффективен и приводит только к росту радикального ислама в рядах уйгуров.

Всего китайские власти насчитывают около 180 группировок в этом округе, признанных террористическими. Последние крупные межэтнические столкновения с участием уйгуров проходили в 2009 году, однако теракты и волнения в округе случаются постоянно. Кроме того, деятельность этих групп охватывает Киргизию, Пакистан, Афганистан, Узбекистан и Казахстан.

Приключения уйгуров в Китае и не только…

Китайские власти запретили уйгурам хадж во время Рамадана. В ответ на это Турция открыла свой границы для них. До этого уйгуры могли получить турецкое гражданство в Таиланде, но тогда же тайские власти начали депортировать их обратно в Китай, правда, странным образом: мужчин депортируют на родину, а их семьи — в Турцию.

В Сирию уйгуры попадают через Афганистан, Центральную Азию и Турцию, где им оказывают всестороннюю помощь и поддержку. Примечателен тот факт, что уйгуры чуть ли не единственные иностранные граждане в рядах джихадистов, которые не скрывают своих лиц. Так, известен случай переезда в Сирию в ряды ДАИШ 80-летнего уйгура вместе с женой, дочкой и 4 внуками. Это означает одно: терять уйгурам особенно нечего.

В Сирии они селятся в оставленных алавитами (разновидность шиитской ветви ислама, к которой принадлежит Башар Асад) поселках в провинции Идлиб, где их поддерживает «Фронт ан-Нусра» — сирийско-ливанское отделение «Аль-Каиды». Сами же уйгуры имеют отношение к Туркистанской исламской партии или «Исламскому движению Восточного Туркестана».

При этом есть большие подозрения, что эти партии не являются штабами уйгурского сопротивления, а выступают в качестве международного «зонтика» для джихадистов со всего мира, в том числе и уйгуров. Если в Китай вернутся опытные бойцы из Сирии, то уровень сопротивления китайской власти заметно вырастет в качестве. А если НАТО и США покинут Афганистан, то ситуация станет еще хуже, потому что Афганистан выступает мостом всей «дуги нестабильности» от Ближнего Востока до Средней Азии.

Другой канал — соседний Пакистан, в котором власти слабо контролируют «Исламское движение Узбекистана», несмотря на то, что пакистанские и китайские силы смогли выгнать уйгуров из Гиндукуша — афганско-пакистанской горной системы в Азии.

Перемирие в Сирии и роль китайских мусульман
Объявленное перемирие в Сирии не касается близкой уйгурам террористической группировки «Фронт ан-Нусра». Ее продолжают бомбить, также как и боевиков ДАИШ. В их рядах оказываются и китайские мусульмане. Сейчас в Сирии насчитывают до 4-5 тысяч уйгуров, которые представляют собой один из самых крупных иностранных террористических легионов на территории республики.

Турецкая разведка вместе с США вербуют как сирийских туркмен, так и уйгуров в ряды «Свободной сирийской армии», которая позиционирует себя как умеренная оппозиционная сила и которую таким же образом воспринимают на Западе. Позиция Китая в их отношении неизменна: эти вооруженные отряды выступают против законной власти Сирии и уйгуры, входящие в их состав, в любой момент могут вернуться назад в Китай.

В ситуации перемирия умеренные политические силы, а также «Сирийская свободная армия» опасаются, что из-за уйгуров Китай вмешается в сирийский конфликт на стороне России, Ирана и Башара Асада.

Политические и экономические риски Китая

Помимо политической дестабилизации уйгуры несут опасность экономического и даже геополитического характера для Китая. Это касается реализации инициированного Китаем проекта Великого Шелкового пути. Один из коридоров Шелкового пути проходит в Центральную Азию по тому самому Синьцзян-Уйгурскому округу. Одновременно с этим оккупация севера Ирака и Сирии террористами всех мастей ставит под угрозу южный коридор проекта, а гражданская война на Украине блокирует северный коридор пути. Кроме того, уйгуры ставят под угрозу реализацию туркменского газопровода в Китай.

Все эти факторы выступают серьезным препятствием на пути объединения Евразии в единое экономическое и политическое пространство, что выгодно, в первую очередь, США. Сильная Евразия — объединение Европы, Азии и России — не выгодна американскому капиталу. Они потеряют рынки сбыта и рычаги давления, поэтому США отстаивают для себя проект Трансатлантического пакта о зоне свободной торговли в Европе, чтобы выдавить таких конкурентов как Китай. 

Вывод

Очевидно, что стратегия «исламского джихада» выгодна и не нова для многих стран. Так, Америка и НАТО помогали моджахедам в борьбе с СССР в Афганистане, спонсировали мусульман-албанцев в период развала Югославии, подпитывали кавказских ваххабитов, уничтожали Ливию силами радикального джихада. В первую очередь идеи радикального ислама важны для таких стран как Саудовская Аравия, Катар и Турция, но также и для США, которые мешают Китаю осваивать европейские рынки и интегрироваться с Европой и Россией в Евразийский союз.

«Не читайте нам лекции»: Китай жестко ответил «Большой семерке» по ситуации в Южно-Китайском море

Китай выразил решительное недовольство позицией стран «Большой семерки» (G7), которые ранее высказали озабоченность ситуацией в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, заявил во вторник официальный представитель МИД КНР Лу Кан, передают РИА Новости.

Накануне Главы МИД стран «Большой семерки» выразили озабоченность ситуацией в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях и односторонними действиями стран, которые могут привести к изменению статус-кво в регионе и росту напряженности. Они также выступили решительно против любых провокационных, устрашающих и принудительных односторонних действий.

Главы МИД G7 призвали все стороны воздержаться от таких действий, как освоение земель, строительство охранных постов, а также использование земель для военных целей, и действовать в рамках международного права, в том числе, принципов свободы навигации и пролета.

«На фоне нынешнего слабого восстановления мировой экономики, страны G7 должны сфокусировать внимание на сотрудничестве и управлении экономикой, а не раздувать споры, касающиеся моря, провоцируя противоречия в регионе. Китай выражает решительное недовольство действиям G7», — говорится в тексте заявления Лу Кана, опубликованном на сайте китайского внешнеполитического ведомства.

В нем подчеркивается, что Пекин настаивает на том, чтобы «все страны G7 строго соблюдали в вопросе территориального спора позицию не принятия какой-либо стороны, в полной мере уважали старания стран региона, прекратили безответственные слова и поступки, по настоящему играли конструктивную роль для обеспечения стабильности и мира в регионе».

В тексте заявления отмечается, что действия Китая в этом регионе проводятся в соответствии с международными законами.

У Китая и ряда стран региона — Японии, Вьетнама и Филиппин — есть разногласия по морским границам и зонам ответственности в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях. КНР считает, что ряд стран, таких как Филиппины и Вьетнам, сознательно используют поддержку США для эскалации напряженности в регионе. В январе 2013 года Филиппины в одностороннем порядке оспорили в Международном трибунале по морскому праву претензии Китая на ряд районов в Южно-Китайском море, однако официальный Пекин категорически отверг возможность решения таких вопросов в международном арбитраже.

интересно)
а в чем смысл куриных лап? они хороши под пиво, национальное пристрастие?
более привычное - рыба или морепродукты очень дороги?

«Свинфляция» — новая большая проблема Китая
22.04.2016
   

Стимулирование экономики Китая за счет наращивания кредитования можно подвергать критике, говоря о необходимости введения «западной модели», но проблема в том, что КНР раскручивает инфляцию вместе с поддержкой экономики.

Да, количественное смягчение и другие методы денежно-кредитной политики, используемые развитыми странами, кажутся более эффективными и логичными, но в реалиях Китая их довольно сложно применить.

Уже сейчас рост инфляции в Поднебесной может оказаться слишком сильным. Речь в основном идет о продуктах питания, в частности, о свинине, которая является основным источником мяса. Цены на свинину выросли до рекордных уровней, а некоторые семьи уже просто не могут себе позволить покупать ее.

И все это происходит на фоне снижение производства свинины в мире.

Согласно последнему отчету USDA, мировое производство свинины, по прогнозам, снизится на 1% до 109,3 млн тонн по сравнению с прошлым годом.

В основном падение связано с замедлением экономики Китая, который является крупнейшим производителем свинины. Кроме того, местные фермеры говорят о давлении на рентабельность внутреннего производство и проблемах с экологическим регулированием.

В первом квартале в Китае традиционно наблюдается всплеск цен на свинину.

При этом цены достигают максимумов как на розничном рынке, так и на оптовом.

В этом году роль свинины в индексе потребительских цен оказалась очень высокой. Если точнее, то общий уровень инфляции слишком сильно реагирует на изменение стоимости мяса. В результате, темпы роста потребительских цен ускоряются.

Таким образом, снижение объема поставок свинины, что должно быть нормой в условиях замедления экономики и снижения спроса, вызывает рост цен.

Получается, что стоимость свинины в КНР будет расти всегда при текущих условиях, как при стимулировании экономики, так и без этого стимулирования. В конце концов, чрезмерный рост цен на продукты питания усиливает социальную нестабильность, и это может быть очень опасно.

Китай: «У русских получилось»
Александр Шпунт
3 мая 2016

Китай ищет помощи России против третейского суда в Гааге

На прошлой неделе сенсацией стало решение Окружного суда Гааги, который поддержал апелляцию Российской Федерации на решение Международного арбитража, удовлетворившего в июле 2014 года иск группы акционеров «ЮКОСа» к Российской Федерации на 50 млрд. долларов. «Окружной суд Гааги признал недействительными шесть арбитражных решений (три промежуточных и три окончательных), вынесенных Постоянной палатой третейского суда в Гааге», — говорится в заключении Окружного суда.

При этом, по мнению авторитетных юридических комментаторов, вероятность пересмотра решения Окружного суда минимальна. Формально оно может быть опротестовано в апелляционном суде Гааги и Верховном суде Нидерландов, однако основанием для его отмены могут быть только процессуальные нарушения.

Учитывая, что Россия для процесса привлекла в качестве руководителя команды юристов самого Альберта Ян ван ден Берга, — звезду первой величины в мировом арбитражном судопроизводстве, не просто главу авторитетнейшей юридической конторы «Ханотау Энд ван ден Берг», но и президента всемирного Международного совета по коммерческому арбитражу (ICAA), главной профессиональной организации юристов-арбитражников — обнаружение таких нарушений может быть только политически мотивировано.

Как бы ни хотелось спонсорам процесса против России повернуть процесс против русских, все же объявить всему миру, что лучший арбитражный адвокат планеты допустил в таком деле техническую ошибку — они вряд ли решатся.

Россия с самого начала понимала, что ее дело выигрышное, и оспорить его можно будет только по формальным признакам — собственно, в этом и была логика привлечения такого супертяжеловеса, как Альберт Ян ван ден Берг — снизить риски политического давления до минимума.

Тактика себя полностью оправдала.

Решение Окружного суда Гааги довольно широко комментировалось и в российских, и в европейских, и в американских масс-медиа. Однако почти все наблюдатели обошли вниманием важнейший внешнеполитический итог победы России — новую, крайне выигрышную для Москвы тему в общении с Пекином.

Но обо всем по порядку.

На той же неделе, когда стало известно решение Окружного суда Гааги, китайское государственное агентство «Синьхуа» вышло с довольно неожиданным коротким сообщением, в котором говорится, что Китай просит Россию оказать ему практическую юридическую помощь в «недопущении интернационализации конфликта в Южно-Китайском море».

Политическую поддержку Москвы китайцы получили еще 18 апреля, во время визита министра иностранных дел Ван И в Москву. Тогда, на переговорах с Лавровым, стороны вышли с совместной позицией о том, что споры вокруг островов в Южно-Китайском море не должны быть предметом разбирательств «третьих сторон», призвав к их урегулированию путем прямых переговоров и консультаций государств региона.

«И Китай, и Россия остаются на страже против злоупотреблений [правами и возможностями] международного арбитража» — заявил в Москве китайский министр иностранных дел. Лавров его поддержал, и в итоговом коммюнике появилась строка о «все … споры в Южно-Китайском море должны решаться путем переговоров и соглашений между заинтересованными сторонами…» ‑ и ни слова о т.н. «международном праве» и международных судах.

Фраза о «третьих сторонах» четко указывает на все ту же Постоянную палату третейского суда в Гааге, куда с иском против КНР обратились Филиппины, и прецедентную юридическую победу над которой одержали русские.

Филиппины, одна из немногих стран, обладающие официальным статусом «стратегического военного союзника США вне НАТО», подали иск против Китая в Постоянную палату третейского суда в Гааге в начале 2013 года.

Произошло это менее чем через год после взятия Китаем под свой контроль атолла Скарборо Шол (китайское название — Минджу Джао), на расстоянии всего около 140 миль от Филиппин и, по утверждению Манилы, находящийся в пределах ее 200-мильной исключительной экономической зоны (ИЭЗ).

Собственно, активные действия НОАК начались как раз 8 апреля 2012-го, когда филиппинские ВМС решили протестировать терпение НОАК и задержали в водах атолла восемь китайских рыболовецких сейнеров.

Все окончилось довольно предсказуемо. Два китайских сторожевика довольно быстро взяли ситуацию под контроль и уже больше никуда не уходили. Американцы, к которым бросились за помощью филиппинцы, разумно отошли в сторону.

В июле 2012 года китайцы начали на Скарборо Шол строительные укрепляющие работы, подобные тем, что проводят на островах Парацельса и Спратли. А в начале 2014 года китайские депутаты приняли закон, по которому вхождение в воды вокруг Минджу Джао требует разрешения китайских властей.

Филиппины просят Постоянную палату третейского суда в Гааге вынести решение по четырем пунктам:

Первый. Является ли так называемая U-образная линия Китая, которая охватывает более 80% водного зеркала Южно-Китайского моря, законной в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву,

Второй. Поскольку пять из восьми объектов, занятых Китаем, можно рассматривать как затапливаемые, — то, следовательно, они не могут сформировать вокруг себя территориальные воды или ИЭЗ. Собственно, активные строительные работы КНР направлены как раз против этого аргумента.

Третий. Филиппины утверждают, что остальные три объекта, занятые Китаем, являются лишь скалами (а не полноценными островами) и так же не могут быть основанием для формирования вокруг них ИЭЗ.

Четвертый. Филиппины просят признать, что имеют право на полноценную 200-мильную исключительную экономическую зону независимо от наличия других морских объектов (имеются в виду китайские территории) внутри этой области.

Мы останавливаемся на претензиях Филиппин так детально, чтобы показать, в чем здесь их расчет. Ни один из пунктов не затрагивает тему принадлежности Скарборо Шол (Минджу Джао) и других спорных островов. Иначе этот вопрос точно не попадал бы в ответственность гаагского третейского суда. Расчет Манилы очевиден — если США отказались выполнить свои союзнические обязательства на море, то пусть они хотя бы надавят на Гаагу. Точно смогут, им не в первый раз.

Политически Москва уже помогла Пекину.

У московского коммюнике был третий подписант — министр иностранных дел Индии, Сушма Сварадж.

Как и Россия, Индия не является заинтересованной участницей споров в Южно-Китайском море, хотя, как правило, ставит под сомнение законность претензии Китая к большей части этой акватории. Подпись Сушмы Свараджа под таким текстом коммюнике — явный жест Нью-Дели, который был бы невозможен без московского влияния.

Разумеется, КНР не будет исполнять любое решение Постоянной палатой третейского суда в Гааге, хоть немного ущемляющее его интересы — по внутриполитическим причинам, в первую очередь.

На это как раз ставка США и Филиппин — добиться позитивного решения хотя бы по одному малозначимому пункту и показать, что Пекин просто игнорирует международные институты, даже в мелочах.

Именно в силу этого для Китая так важно научиться денонсировать решения Постоянной палатой третейского суда целиком.

Гаагский суд: Китай не имеет права на спорные территории в Южно-Китайском море

Претензию Пекина на архипелаг Спратли отклонили

Во вторник, 12 июля, Третейский суд в Гааге постановил, что Китай не имеет права на спорные территории в Южно-Китайском море в пределах «девятипунктирной линии». Пекин заявлял свои права на зону в районе архипелага Спратли, однако их претензию отклонили.

Китай десятки лет ведет спор с несколькими странами региона по поводу территориальной принадлежности целого ряда островов в Южно-Китайском море, на шельфе которых были обнаружены значительные запасы углеводородов. Это архипелаг Сиша (Парасельские острова), острова Наньша (Спратли) и Хуанъянь (риф Скарборо). В споре за территории участвуют Вьетнам, Бруней, Малайзия и Филиппины.

Сейчас туда влезли Соединенные Штаты. Пекину ничего не остается, какзащищать границы своей страны.

И вновь про геноцид

НКО "Международный народный трибунал в Гааге (IPT)" (Нидерланды) признал причастность ряда западных стран к массовой резне членов Компартии Индонезии и китайской диаспоры страны в 1965-1966 годах, унесшей жизни от 500 тыс до миллиона человек. Об этом со ссылкой на решение неправительственной организации сообщают китайские СМИ.

Решение НКО совпало по времени с вердиктом Международного суда в Гааге о незаконности действий Китая на спорном с Филиппинами участке Южно-Китайского моря, которое спровоцировало активность государств Юго-Восточной Азии и новые военные учения Китая в акватории моря.

Разбирательство и доклад по незаконным действиям правительства Индонезии создает предпосылки для усиления давления Китая на Индонезию и провоцирует к росту противоречий между двумя странами, которое приведет к новому витку напряженности в Южно-Китайском море.

Напомним, что между китайскими рыбаками и береговой охраной Индонезии происходят постоянные столкновения, который приводят, в том числе к жертвам среди китайских рыбаков. КНР регулярно субсидирует рыбаков вести рыбный промысел в акватории островов Натуна, в более чем тысяче морских миль от береговой линии континентального Китая. На основании рыбного промысла Китай стремится утвердить суверенитет или эксклюзивные права над акваторией архипелага, на шельфе которого расположены одно из крупнейших месторождений углеводородов в мире.

Разбирательство, доклад и решение НКО, которое не является обязательным к исполнению, тем не менее было "взято на вооружение" китайской стороной и растиражировано китайской прессой, которая проигнорировала статус некоммерческой организации, который носит "Народный трибунал", назвав его международным народным судом (国际人民法庭), название которого схоже с названиями судов в судебной системе КНР. Заседание "народного суда" происходило с 10 по 13 ноября 2015 года, однако решение было опубликовано 20 июля 2016 года.

"Трибунал" требует от Индонезийского правительства, которое является преемником правительства генерала Сухарто, принести жертвам извинения, провести расследования и наказать тех преступников, которые еще живы. "Трибунал" также требует открыть архивы времен массовых репрессий.

"Трибунал" также доказал причастность правительств Британии, США и Австралии к массовым репрессиям в Индонезии, в частности роль указанных стран в манипуляции массовой пропагандой с целью изменить общественное мнение в пользу организаторов репрессий.

На решение "Трибунала" отреагировали официальные лица Индонезии, в частности министр политических, юридических отношений и безопастности Лухут Панджайтан, указав, что Индонезия "решит эту проблему собственным путем и с помощью общечеловеческих ценностей". По сообщению китайской прессы, Лухут отметил, что "Трибунал" не является для правительства Индонезии вышестоящей инстанцией, а также, что число жертв завышено. Лухут также отрицает участие западных держав в событиях 1965-1966 годов.

Массовое уничтожение членов Компартии Индонезии, значительную часть которых составляли этнические китайцы или потоки китайских эмигрантов, является одним из самых масштабных случаев геноцида мирного населения после Второй Мировой войны. По разным данным во время репрессий были убиты от 400 тыс до миллиона человек. Китайские источники настаивают данных о гибели 500 тыс этнических китайцев. Политический кризис и противостояние между коммунистами, военными националистами и исламистами привел к победе последних в результате массовых репрессий в отношении Компартии страны. Разгром Компартии Индонезии совпал по времени с началом Культурной революции в Китае, структурно представляющей близкую по типу к индонезийской борьбе за власть

Пекин боится повторения российских 90-х в Китае
28.10.201

Китай, который, как считается, успешно объединил капитализм и коммунистические и капиталистические идеи, так и не провел собственную «перестройку». При этом сейчас Пекин делает все, чтобы не повторить путь России 90-х годов прошлого века.

В Пекине 27 октября заканчивается четырехдневный VI пленум ЦК Компартии КНР 18-го созыва. Как сообщило агентство «Синьхуа», китайские коммунисты рассмотрели вопросы ужесточения внутрипартийного контроля в новых условиях. По мнению Керри Брауна, профессора китаеведения и директора китайского Института при королевском колледже (Лондон), Си Цзиньпин созвал 300 высших должностных лиц партии для того, чтобы в первую очередь, подтвердить преемственность своей идеологии, которую китайские коммунисты будут защищать всеми силами.

А это означает, что руководство страны подтверждает развитие экономики на принципах маркетизации, о чем было принципиально заявлено на пленуме 2013 года, который впервые прошел под руководством Си Цзиньпин. Но с другой стороны, КПК усиливает систему государственного устройства, в которой ведущая роль принадлежит компартии.

«В этой, казалось бы, противоречивой философии сквозит интерес к тактике, а не отсутствие приверженности к идее», — подчеркивает Керри Браун, автор книги «Новые императоры», рассказывающей о современных руководителях КНР. Таким образом, китайские коммунисты не изменили своим принципам, на что рассчитывал Запад в 70-х и 80-х годах прошлого века. Более того, в руководстве партии до сих пор сильна фракция, которая приводит веские аргументы против маркетизации — в пользу жесткого планового социализма, сторонником которого был член Секретариата ЦК КПК и руководитель отдела пропаганды Дэн Ликун.

То есть всё, что лежит правее маркетизации, даже не обсуждается, в то же время Центральный Комитет готов рассматривать любые инициативы, которые находятся левее. И связано это с личностью Си Цзиньпина.

Напомним, что глава страны приходится сыном помощника и ближайшего соратника Мао Цзэдуна — Си Чжунсюнь, что во многом объясняет позицию «людей Си». Для лидера Поднебесной коммунистическое развитие страны является продолжением дела отца, одного из создателей Китайской Народной Республики. Во внутренней политике это проявляется в его умении «предчувствовать кризис, будучи как никогда бдительным», и «когда проблемы решены, называть это наградой исторической судьбы». Эти фигуры речи часто использовались Мао и его сподвижниками, которые объявили цель — создание богатого и сильного государства.

Безусловно, Си Цзиньпин — прагматик до мозга костей. Он понимает, что некоторые рекомендации западных экспертов и впрямь дадут новый мощный толчок развития экономики КНР, но для него это — все равно, что продать душу дьяволу. Речь идет, как раз, о легализации серого бизнеса и миллиардных кубышек коррупционной номенклатуры. В этом случае, по логике МВФ, на Поднебесную должен пролиться золотой дождь в виде многомиллиардных инвестиций. Кстати, нечто подобное пытаются осуществить и в России, в том числе, по программе деофшоризации.

Тем не менее, в КПК есть тайные силы, которые мечтают об «американской демократии» в Китае, подчеркивает Керри Браун. Именно эти люди могли бы обеспечить увеличение ежегодного роста ВВП на 2−3% по сравнению с нынешними показателями, если была бы объявлена амнистия капитала. Но теперь они, наверняка, станут жертвами решений нынешнего собрания высших функционеров компартии. А ведь до Пленума у них была надежда, что проблемы «перегрева экономики» пересилят коммунистическую идеологию.

21 октября, в канун Пленума, западные китаеведы прислушивались к программной речи Си Цзиньпин в надежде услышать заветные слова о «плюрализме и новой экономической политике», после чего можно было бы открыть самое дорогое шампанское.

При всех видимых различиях между постандроповским (Черненко — не в счет) Советским Союзом и нынешней Китайской Народной Республикой, для КПСС 80-х и современной КПК характерны общие проблемы — это богатые и влиятельные партийные коррупционеры, стремящиеся конвертировать свою власть в реальный капитал, или на худой конец — легализовать взятки. Эти люди, безусловно, являются пятой колонной США и обладают огромным влиянием и связями, в том числе и с криминальным миром.

В России — это удалось, а в Китае, судя по Пленуму, — не получится организовать свою «перестройку», во всяком случае, при Си Цзиньпине.

Конечно, можно привычно бросить камень в Горбачева, но не факт, что без горького опыта развала СССР, КНР не повторила бы наши ошибки. Слишком велики были соблазны обрести новые свободы, которые сулил «западный рай».

Кстати, еще три года назад об этом писала «Жэньминь жибао», напоминая о том, что нужно неустанно говорить об опасности пройденного «российского пути». Мол, русским еще повезло, что, во-первых, не случилась гражданской войны, и, во-вторых, что у них появился Владимир Путин, который собрал страну по кусочкам. А вот китайцы, если вдруг окажутся на месте советских людей образца 1992 года, наверняка, будут вовлечены кровавую междоусобицу.

Итак, на нынешнем Пленуме ЦК КПК объявлена тотальная чистка рядов компартии. Более того, глава государства процитировал Мао Цзэдуна о проблеме так называемых «shantou zhuyi» — горных крепостей. Великий Кормчий так называл «продажных» партийных чиновников, которые в 50-х годах прошлого века создавали свои клановые вотчины вопреки государственным интересам. Хуан Цзин, эксперт по китайской политике в Национальном университете Сингапура, в этой связи предсказывает беспрецедентную по масштабам борьбу с коррупцией, поскольку Си не бросает слов Мао на ветер.

Дешуй Чжуан, заместитель директора антикоррупционного правительственного центра в Пекинском университете, напомнил, что, согласно докладу правительства, опубликованному на прошлой неделе, в этом году уже арестовано 100 высших чиновников.

Кстати, Запад сразу же назвал чистку правящих рядов КПК расправой «людей Си» с прогрессивными реформаторами. При этом Джозеф Файсмит, профессор Бостонского университета, который специализируется на китайской элите, пишет, что Си Цзиньпин наконец-то достиг вершины могущества и стал самым влиятельным лидером Китая в 21 веке. То есть только теперь он может позволить себе «восстановить высоко дисциплинированную партию с идеалами и убеждениям».

На прошлой неделе, в канун Пленума, на государственном телевидении показали 8-серийный документальный фильм, в котором рассказывались истории падения партийных чиновников. В частности, высокопоставленный, но со скромной зарплатой функционер из провинции Юньнань подарил своей жене целый мешок драгоценностей, купленных на взятки. В своем тюремном интервью он признался, что деньги в долларах ему носили чемоданами, а за это он продвигал заведомо неэффективные проекты. Короче, быть вороватым чиновником в Китае отныне становится смертельно опасно. Даже больше, чем раньше, когда коррупционеров публично расстреливали.

Помимо приверженности идеологии, есть еще прагматическое объяснение позиции Си Цзиньпина. Снижение темпов развития китайской экономике «люди Си» связывают непосредственно с коррупцией, которая правит бал в западных странах с низким или нулевым ростом ВВП, подчеркивает Хуан Цзин, эксперт по китайской политике в Национальном университете Сингапура. Современные технологии позволяют быстро и дешево строить, а также производить товары с высокой добавленной стоимостью. Если государство стагнирует или пребывает в вечном кризисе, значит, в нем господствует корыстный сговор между беспринципным бизнесом и продажной властью. Именно поэтому объявленный вектор ЦК КПК на ужесточение партийной дисциплины направлен и на преодоление потенциально возможного экономического кризиса в Поднебесной.

В противном случае, Китай ожидает «российский путь» 90-х годов, и не факт, что КНР осилит эту дорогу.

Хронический экономический кризис в Китае
26.01.2017

В годы бума аналитики просто должны были догадаться, на сколько процентов вырастет экономика Китая — на 10% или на 12%. Всё больше подробностей о хронической задолженности Китая появлялось в начале этого десятилетия. Некоторые аналитики начали предсказывать полномасштабный финансовый кризис, а в последнее время — резкую девальвацию китайской валюты.

Эксперт по Китаю Фрейзер Хоуи никогда не был поклонником китайского режима или его модели роста, основанной на кредитной политике. Но он понимает, что в распоряжении Китая есть много инструментов для того, чтобы избежать кризиса в стиле Lehman Brothers (крупного американского инвестиционного банка, обанкротившегося в 2008 году). Поэтому Хоуи имеет более тонкое представление о китайской экономике, которая находится где-то между бумом и спадом.

Он является соавтором трёх книг о китайской финансовой системе, в том числе книги «Красный капитализм», признанной Книгой года в 2011 году журналом The Economist. В течение 20 лет жизни в Азии он занимался торговлей, аналитикой и писал о финансовых рынках Азии.

Epoch Times взяла интервью у Хоуи, попросив рассказать о Китае, который будет больше похож на Японию 1990-х годов, чем на Соединённые Штаты в 2008 году.

— Является ли китайский финансовый кризис неизбежным?

Ф.Х.: Некоторые люди недоумевают, почему экономика Китая всё ещё не развалилась. Кризис может продолжаться в течение длительного времени благодаря способности режима выдумывать новые бухгалтерские трюки и перемещать деньги из левого кармана в правый карман.

Прежде всего нет никаких доказательств проведения каких-либо реформ, широкого охвата рынка, уменьшения вовлечённости режима в экономику. Главенство государства сохраняется в экономике.

Фрейзер Хоуи, автор книги «Красный капитализм»

В прошлом году обстановка была до некоторой степени благоприятная, наблюдался рост экономической активности, более сильные цены на сырьевые товары. Не слишком оптимистично, но и без паники.

Но это не значит, что все проблемы решены. Они просто избежали худшего из возможных сценариев.

— Где проявляется стресс?

Ф.Х.: Существует большое напряжение на некоторых неликвидных рынках облигаций и межбанковском рынке, а также в валютной сфере. Что потрясает меня, так это тупость сохранения произвольных целевых чисел для валюты или валютных резервов.

Можно торговать с семью юанями за доллар без всяких проблем. Но Народный банк Китая (НБК) не желает, чтобы торговля осуществлялась в полном валютном диапазоне.

Все боятся, что курс выйдет за рамки семи (юаней за доллар). Это побудило НБК подкорректировать некоторые данные и заявить, что курс сохранился. Это смешно.

Почему так важно удерживать семь? Валюта слабеет, мы знаем, что это ослабление. Туристы в аэропортах уже получают семь и хуже.

В Китае эти цифры становятся важными психологически, но не экономически. $3 триллиона валютных резервов — ещё один пример. Три триллиона — большое число, но $2,8 трлн — тоже немаленькое.

Это создаёт огромную панику и беспокойство о том, будут ли изменены цифры или нет. Китай должен отойти от этой анкеровки. Они медленно, начиная с ВВП, теперь заговорили о диапазоне чисел.

— Есть ли что-то положительное?

Ф.Х.: Хорошие новости о китайской экономике в том, что она продолжает действовать наобум, избегая худшего результата, но это не означает, что не будет наихудшего или что всё будет замечательно.

В 2017 году одна вещь выглядит угрожающей — это Дональд Трамп. А в Китае будут выбирать новых членов Политбюро в этом году.

Это затишье перед бурей. Есть много причин полагать, что увеличится волатильность позже в этом году.

Особый тип кризиса

— Что вы имеете в виду под волатильностью?

Ф.Х.: Некоторые инвесторы пару лет назад хотели, чтобы я сказал, что будет банковский обвал в Китае. Такого никогда не было в Китае, чтобы банкротство банка вызвало кризис.

Коммунистическая партия Китая была в ужасе, когда в 2008 году Lehman Brothers обанкротился. Они даже поставили под сомнение доверие к правительству США. Такого не случится…

Но кризис может проявиться по-другому. Даже по официальным числам, рост с самой высокой точки в 2008 году уменьшился в два раза, а долг увеличился в два раза. Это выглядит как кризис в каком-то смысле. Но это не острый кризис, это хронический, долгосрочный кризис.

Я всегда сравнивал это с курильщиками. Даже люди, которые курят и плохо питаются, могут прожить до 70 лет или больше. Они не очень активны и мобильны, у них плохая кожа и кровообращение, они получают сахарный диабет и т.п.

Таким образом, Китай уже пережил подростковый период переедания и раннюю зрелость. Слишком много наркотиков, слишком много алкоголя, слишком много женщин, налицо все обычные пороки, не хватает физических упражнений.

Они могли делать это, потому что у них было много послаблений в экономике, таких как рост рабочей силы, и глобальная окружающая среда поддерживала их.

Теперь кое-что изменилось на внутреннем рынке. Некоторые вещи изменились на международном уровне, но очевидно, что старый образ жизни, как в молодости, не жизнеспособен больше.

Глобальная экономика больше не подпитывает их, и нет растущего молодого населения. Вместо этого происходит старение населения и сокращение рабочей силы. И так как капитал и богатство, созданные в годы бума, не были хорошо инвестированы, вы больше не можете жить на широкую ногу.

Кроме того, международное сообщество не сказало молодому человеку, ведущему беспорядочную жизнь, о последствиях, никто не сказал ему о трудностях, об ухудшении здоровья. Ему сказали только то, что он хотел услышать: «Вы можете расти до бесконечности».

В результате происходит острый кризис. Это не будет кризис типа Lehman, он будет более походить на кризис в Японии. Есть общие черты: большая страна не в состоянии реформировать, гораздо легче откладывать и отрицать, а не отдавать долги, закрывать компании и тому подобное.

— Некоторые люди говорят, что, так как Китай имеет более низкий ВВП на душу населения, чем Япония на пике подъёма, у него больше возможностей для выхода из хронического кризиса за счёт увеличения инвестиций в инфраструктуру.

Ф.Х.: Если так рассуждать, Сомали должна быть лучшим вариантом для инвестиций на планете. У них очень низкий уровень ВВП на душу населения и отсутствует инфраструктура. Так что смотрите на потенциал роста.

Китай не в состоянии восстановить баланс. Он всё ещё слишком зависит от инвестиций в основные фонды и роста старой индустрии. Да, наблюдается рост в сфере услуг и технологий Интернета, как в Alibaba. Но многое из этого просто замещение… Они покупают в Интернете, а не ходят в магазин.

Юань хоронит доллар: Китай предложил свою систему управления мировой экономикой
07.09.2016

Как сообщает агентство «Синьхуа», на саммите «большой двадцатки» Китай предложил миру новую модель управления мировой экономикой.

Основные вехи записаны в документе под названием «Ханчжоуский консенсус».

Оказывается, как сообщает агентство, «благодаря усилиям Китая, на саммите „большой двадцатки“ в Ханчжоу впервые на важное место в рамках глобальной макрополитики были поставлены вопросы развития, впервые был разработан план действий по реализации плана продолжительного развития до 2030 года».

«Это означает, что плодами экономического развития не должны пользоваться только небольшое число людей или стран, ими должны воспользоваться все страны, не зависимо от того, бедные они или богатые, развитые или неразвитые. В этом и заключаются задачи развития глобальной экономики», — прокомментировал результаты саммита вице-президент академии финансов при Народном университете Китая Чжао Сицзюнь.

Учитывая традиционную для китайских СМИ сдержанность в формулировках, можно сделать вывод о том, что Китай готовит принципиально новую модель мироустройства.

Нынешняя модель держится на долларе и в основе ее лежит именно неравенство. Причем наиболее успешные государства не столько производят сами, сколько участвуют в перераспределении результатов чужого труда и чужих ресурсов. Изменить систему можно, только отказавшись от доллара.

Не сложно догадаться, что новой мировой валютой Китай видит свой юань. Кстати, на обороте купюры в один юань изображено озеро Сиху, находящееся в центре города Ханчжоу. Можно сказать, что место проведения G20 китайцами было выбрано неслучайно. Специалисты говорят, что в изображении на купюре есть символ единения неба, земли и человека. Это в корне отличается от откровенно масонских символов на обороте доллара на фоне паутины, как можно предположить, окутывающей мир.

Единственно, вряд ли можно согласиться с авторами статьи в «Синьхуа», что все мировые лидеры с пониманием отнеслись к инициативам Китая. Отказаться от основы своего благосостояния США и страны Европы явно не захотят.

— Сейчас Китаем была сделана попытка потеснить страны Запада в управлении мировой экономикой, — говорит заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.

— «Контрольные пакеты» в ключевых международных финансовых организациях принадлежат США и Евросоюзу. Если говорить про валюты, то везде ходят доллар, евро, фунт стерлингов, иена. Лишь недавно было принято решение о включении юаня в список мировых резервных валют.

В Ханчжоу Китай попытался пересмотреть систему управления глобальной экономикой, допустить к этому процессу развивающиеся страны. В G20 входит 19 государств и ЕС, а на саммите было представлено 77 стран. Китай — страна-председатель объединения, она имеет право приглашать другие государства. Этим правом КНР воспользовалась максимально, чтобы иметь большую поддержку своим инициативам.

— Что намерен делать Китай в практической плоскости?

— Китай уже создал Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, фонд «Шелкового пути». Это — практические дела. Азиатский банк инфраструктурных инвестиций по основным фондам уже превосходит Азиатский банк реконструкции и развития.

Китай осуществляет проект «Великого Шелкового пути». Не взирая на то, примут другие государства его планы или нет, Китай уже осуществляет свою экономическую программу. Китай постепенно отказывается от основной идеи Дэн Сяопина «не высовываться», и это наглядно было видно на саммите «большой двадцатки» в Ханчжоу.

— Каких кардинальных изменений стоит ждать?

— Китай намерен повысить экономический потенциал развивающихся стран. Сегодня доля стран G20 в мировой экономике составляет 86%, на все остальные государства приходится лишь 14%, то есть мы видим большое неравенство в мировом масштабе. Чтобы сократить разрыв, необходимо изменение системы управления мировой экономикой. Сегодня система привязана к доллару, Федеральной резервной системе и Бреттон-Вудскому соглашению. Китайцы пытаются это дело исправить. Первый шаг — сделать юань конвертируемой валютой. Понятно, что это дело не одной пятилетки.

Процесс перехода от «мирового доллара» к «мировому юаню» процесс длительный. Но уже юань вошел в корзину мировых резервных валют. Это значит, что все банки, которые ведут валютный обмен, будут обязаны иметь в резервах юани, то есть покупать на мировом рынке китайскую валюту. Скажем, российские банки хотят иметь представительства за рубежом. С октября месяца они должны будут иметь не только фунты и доллары, но и юани.

Самое главное, почему идет этот процесс. Дело в том, что китайская экономика растет, и темпы роста выше, чем в США и Евросоюзе. С Китаем приходится считаться.

— Инициативы Китая вряд ли нравятся Западу.

— Конечно. И делаются попытки сбить Китай с маршрута устойчивого развития. Не случайно разгораются скандалы вокруг спорных островов в Южно-Китайском море. Интересна полемика между лидером Филиппин и президентом США. Обеим сторонам пришлось пойти на компромиссы из-за Китая.

Китайский фактор сегодня в мире ключевой, такой же, как американский. По паритету покупательной способности ВВП у КНР больше, чем у США. По среднедушевым доходам прибрежные провинции Шаньдун, Цзянсу, Чжэцзян вполне сопоставимы с доходами американцев на побережье Атлантического океана, в Бостоне или Филадельфии.

— Как вносимые Китаем изменения в мировую экономику могут отразиться на России?

— У нас с Китаем подписано много соглашений и договоров. Другое дело, что наш «поворот на Восток» плохо реализуется. Из всего объема внешней торговли по-прежнему 85% приходится на Запад и лишь 15% на Восток, из этих 15% на Китай приходится 12%. Наш объем внешней торговли с Китаем пока небольшой. За первые восемь месяцев этого года объем внешней торговли составил меньше 50 млрд. долларов. Мы пока не можем выйти на уровень 2014 года. Действует практика «в политике горячо, в экономике холодно». Экономическое сотрудничество существенно отстает от политического.

Доля приграничной торговли составляет всего 15% от всей торговли. Объем взаимных инвестиций небольшой. В прошлом году китайцы вложили у нас около миллиарда долларов, мы у китайцев — всего 40 млн. Внешняя торговля напрямую связана с взаимными инвестициями.

Нам надо определяться, будем ли мы поворачиваться на Восток. На Восточном экономическом форуме об этом говорили. Но переговоры идут, а прогресса мы не видим. Что-то делается, но это не принципиальные изменения. Вот возник вопрос с мороженым, которое у нас действительно на порядок лучше, чем китайское. Почему даже с мороженым проблемы?

— Китай предлагает, прежде всего, открытие региональных рынков за счет устранения экспортно-импортных пошлин, — считает руководитель Школы востоковедения ВШЭ Алексей Маслов.

— Это выгодно самому Китаю, у которого накопилась масса товаров. Он хочет проникнуть на новые рынки. Этому мешают США, которые запрещают проводить демпинговые меры. Когда Китай говорит о новых правилах мировой торговли, он заботится, прежде всего, о себе, а не о других странах.

Просто нынешний глобальный рынок формировался без участия Китая, как узкая система. Китай хочет получить свою долю рынка.

Сейчас, на мой взгляд, предложения Китая не будут приняты. Но Китай просто обязан выйти с ними, чтобы заявить о себе, как о лидере нового миропорядка и привлечь к себе большое количество азиатских стран.

Китай предлагает допуск государств на рынки друг друга. Формально это хорошо звучит. Но выигрывают только те, у кого есть лишние товары. В какой-то мере это выгодно и России, но пока у нас нет достаточного объема продукции, с которой можно выйти на мировые рынки. Китай выступает против разных ограничений торговли, квот. Китай борется за себя, но делает вид, что отстаивает интересы других стран.

— Насколько оправдан тезис, что Китай хочет перейти от модели роста потребления на модель роста благосостояния?

— Это не экономическая модель, а политическое заявление. Долгое время экономика Китая росла за счет вложений в основные фонды, то есть за счет строительства заводов, фабрик, дорог. Формально это увеличивало ВВП. Но рост шел за счет увеличения основных фондов, а не за счет роста благосостояния граждан. Сегодня Китай намеревается расширять внутреннее потребление. Тем самым, КНР планирует перезапустить экономику.

Но не было пока такого, чтобы за счет роста потребления все одновременно стали богаче. Кто-то станет беднее, кто-то разорится. Но теоретически появляется шанс накормить всех.

— Китай имеет амбиции переформатировать мировую экономическую систему?

— Китай имеет серьезные амбиции. Помимо развития торговли Китай заинтересован в допуске к крупным инвестиционным проектам в мире. Сегодня они могут не давать отдачи, но в перспективе выгодны. Речь о железнодорожных магистралях, о покупке портов. Китай стремится к расширению и к вложениям за рубежом. Но для этого надо получить множество разрешений от бюрократии государств, против которой Китай и выступает.

Если мы берем вопрос «золотого юаня», то Китай его открыто не обсуждает. Но понятно, что КНР стремится не связывать свою валюту с понятием свободной конвертации. Китай не поднимает этот вопрос, чтобы не быть зависимым от Бреттон-Вудской системы, когда любая конвертация идет через доллар.

Юань может оставаться резервной валютой, как сейчас. Либо Китай хочет постараться вывести юань на уровень валюты, через которую будет идти конвертация. То есть, речь о формировании альтернативной системы конвертации валют. Теоретически это выглядит красиво, но на практике требует консенсуса многих государств. У меня серьезные сомнения, что Китаю удастся это сделать ближайшие несколько лет.

О чем говорит Китай, рассчитано, по крайней мере, на 25 лет, обычно горизонт планирования в Поднебесной именно такой.

Китай воспользовался девальвацией юаня и рекордно нарастил экспорт
10.02.2017

Китаю удалось существенно нарастить экспорт на фоне рекордной девальвации юаня.

По итогам первого месяца 2017 года объемы экспорта выросли рекордными за 2 года темпами — на 15,9% до $182,76 млрд.

Стоит отметить, что импорт также в январе вырос на 6,4% и достиг $131,41 млрд. В результате приток капитала в Китай от торговых операций составил $51,35 млрд, что оказалась гораздо выше прогнозов экспертов.

В 2016 году курс юаня просел на 6,4% по отношению к доллару — рекордное падение с 1994 года.

Именно увеличение экспорта в условиях падающей валюты и вызывает недовольство президента США Дональда Трампа, который не раз заявлял, что Пекин намерено занижает курс национальной валюты.

Пентагон: Китай прибавляет к «мягкой силе» жесткую и играет мускулами
19 июня 2017

Иллюстрация: atnews.org

Доклад американских аналитиков, обвиняющий Китай в военной экспансии, вызвал взрыв негодования в Пекине. Отношения между Пекином и Вашингтоном чем-то напоминают отношения между давно надоевшими друг другу супругами: они обречены все время ссориться и одновременно не могут жить друг без друга. Китай и США стараются поддерживать более-менее нормальные отношения и при этом постоянно спорят как по важным вопросам, так и по мелочам. Последний конфликт вспыхнул из-за стостраничного доклада аналитиков Пентагона, которые обвинили Поднебесную в военной экспансии и стремлении обзавестись военными базами далеко за пределами Поднебесной. В Пекине страшно возмутились и, как обычно, заявили, что защищают мир и стабильность. Попытаемся разобраться, кто прав, а кто ошибается…

Непрозрачные расходы

«Китай хочет застроить планету своими военными базами!» — с такими кричащими заголовками вышли на прошлой неделе многие американские и не только американские газеты. Утверждение о военной экспансии КНР содержится в ежегодном докладе Пентагона, подготовленном для Конгресса. В докладе даже называются места наиболее вероятного расположения баз Народно-освободительной армии Китая (НОАК). Сейчас у Китая, напомним, военных баз за границами страны нет. Первая, в Джибути, должна открыться в конце 2017 года.

Пекин потратил в прошлом году на военные расходы не $ 140,2 млрд (954,35 млрд юаней), как утверждает Министерство финансов КНР, а $ 180 млрд (оценка Пентагона). Причем и эти цифры, считают американские аналитики, не окончательные. Китайские финансы — отдельный разговор. Они настолько запутаны и непрозрачны, говорят в Вашингтоне, что разобраться в них не могут сами китайцы.

Еще одна давно известная проблема с расходами на оборону в КНР состоит в том, что в Пекине, очевидно, для уменьшения их часто распределяют по разным министерствам и ведомствам. В отношении финансов новый доклад Пентагона не открыл ничего нового: по военным расходам КНР занимает с большим отрывом второе место на планете, но при этом сильно отстает от Америки.

Однако огромное преимущество американских военных в финансировании резко уменьшается, если сравнить структуру военных бюджетов первых экономик планеты. У Пентагона, в отличие от МО КНР, значительная часть расходов приходится на пенсии ветеранам и жалованье действующим военным. Так что в расходах на технику и разработки никакого огромного перевеса нет.
Журнал Jane’s Defense Weekly пишет, что к 2020 году расходы Китая на оборону вырастут до $ 220 млрд. Это больше, чем военные расходы всех западноевропейских стран, вместе взятых, и вдвое больше, чем Пекин тратил на оборону в 2010 году.

Подсматривать друг за другом

Главный акцент авторы доклада сделали на базы. В прошлом остались времена, когда китайские военные корабли и подводные лодки старались как можно реже удаляться от границ Китая. Сейчас они бороздят морские просторы всех морей и океанов планеты.

«Очень вероятно, что Китай попытается открыть военные базы в странах, с которыми он имеет давние дружеские отношения и с которыми их объединяют общие стратегические интересы, — говорится в докладе. — Вероятнее всего, новые китайские базы появятся в Пакистане. Строительство военных баз вместе с регулярными визитами китайских военных кораблей в иностранные порты свидетельствует о растущем влиянии КНР и об его усилении».

В феврале 2016 года китайские строители начали строить первую военно-морскую базу за границами КНР. Учитывая то, как умеют строить в Поднебесной, можно не сомневаться, что строители выполнят поставленную задачу и что база откроется уже в этом году.

База находится в Джибути, небольшом государстве на востоке Африки, недалеко, кстати, от тоже единственной только не на планете, а в одной Африке американской военно-морской базы «Кэмп Лемонньер», на которой размещены более 4 тыс. американских военнослужащих. Пентагон использует «Кэмп Леммоньер» для проведения контртеррористических операций на севере Африки и Аравийском полуострове.

«Если сравнить ситуацию с футболом, — объясняет Габриель Коллинс, военный эксперт по Китаю и основатель портала China SignPost, — то можно говорить, что соперник вашей футбольной команды тренируется на поле по соседству с вами. Соперники могут подсмотреть ваши тактические секреты. С другой стороны, вы тоже можете подглядывать за ними»

В Пекине стараются принизить значение открытия первой заграничной военной базы. Например, профессор Нанкинского университета и эксперт по международной безопасности Чжу Фэн считает, что страхи перед так называемой «военной экспансией» Китая сильно преувеличены и что базу в Джибути даже нельзя называть чисто военной базой, потому что она будет базой снабжения военных кораблей, которые патрулируют Аденский залив в составе международных сил по борьбе с морским пиратством.

«Это объект поддержки и снабжения, — говорится в заявлении Министерства обороны КНР. — Он будет использоваться главным образом для отдыха и реабилитации китайских военных, сопровождающих гражданские суда в Аденском заливе, а также для поддержки миротворческих операций ООН и для гуманитарных целей».

В Африке, к слову, у Китая 2400 миротворцев. Китайские военные моряки провели по Аденскому заливу более 6 тыс. кораблей других стран. Военнослужащие из Китая также неоднократно спасали своих граждан из горячих точек. Например, эвакуировали из Ливии в 2011 году 35 тыс. китайских граждан и 600 — из Йемена в 2015 году.

Стоит напомнить и то, что половина китайской нефти проходит через Баб-эль-Мандебский пролив, связывающий Средиземное море с Индийским океаном. Именно на его побережье и находится Джибути.

База занимает 36 га поблизости от порта, который сейчас, фактически, принадлежит китайским компаниям. На ней будут размещаться несколько тысяч военнослужащих НОАК, а также разместятся ремонтные мастерские для кораблей и вертолетов, ангары и прочая инфраструктура.

В МО КНР утверждают, что открытие первой военной базы в другой стране не означает отхода от «оборонительной» стратегии. Авторы пентагоновского доклада называют это лукавством и в качестве доказательства приводят намерение Пекина открыть базу или базы в Пакистане и других странах. Правда, при этом ссылаются лишь на информацию разведслужб, но сами данные, как всегда, не приводят.

Пакистан выбран как место расположения еще одной китайской военной базы, конечно, не случайно. Пекин и Исламабад — давние союзники. Их объединяет общая неприязнь к Индии. К тому же Пакистан является крупнейшим покупателем китайского оружия. Из более чем 20-миллиардного экспорта китайского оружия и военной техники в Азиатско-Тихоокеанском регионе на долю Исламабада в 2011—2015 годах пришлись $ 9 млрд. В прошлом году, к примеру, Пакистан и Китай подписали соглашение о покупке Исламабадом 8 китайских подводных лодок.

Возможное появление баз китайские эксперты объясняют в числе прочего и желанием Пекина принимать более активное участие в обеспечении международной безопасности.

«Интересы Китая распространяются на весь земной шар, — объясняет Чжу Фэн. — Поэтому он должен иметь пусть и ограниченную военную инфраструктуру в других странах».
Чжу осуждает Запад за практику двойных стандартов, явно подразумевая то, что военные базы США находятся более чем в 100 странах на всех континентах.

Неспокойное море

Китай, утверждается в докладе Пентагона, уже обладает крупнейшими военно-морскими силами в Тихом океане, которые состоят из более чем 300 кораблей. Однако, несмотря на численное превосходство, Поднебесная продолжает отставать от США и Японии в технологическом отношении. Поэтому не удивительно, что несколько лет назад Си Цзиньпин начал перевооружение НОАК. В первую очередь, это относится к авиации и флоту.

«Китай хочет бросить вызов доминированию США в регионе и стать в нем сильнейшей военной силой, — объясняет Сэм Роггевин, военный специалист по Китаю из Института международной политики Лоуи (Австралия). — Сейчас амбиции Пекина носят региональный характер. Однако становится все более очевидно, что у Пекина куда более широкие цели и задачи во внешней политике. Они, возможно, и находятся еще на ранней стадии формирования, но уже обретают вполне осязаемые очертания и обращают на себя внимание».

Особое место в военно-морской тематике и в целом в докладе уделено Южно-Китайскому морю (ЮКМ) и фактическим попыткам (в интерпретации Вашингтона) захватить этот стратегически важный для глобальной торговли регион, через который ежегодно проходит грузов более чем на $ 5 трлн и который, к тому же, богат полезными ископаемыми и ресурсами.
О том, что несколько последних лет Пекин строил в ЮКМ из песка с морского дня при помощи мощных драг искусственные острова, не писал разве что ленивый. Фактическая информация о китайских островах, в основном, исходит от спутников. Всего Китай построил только в спорном архипелаге Спратли 7 искусственных островков общей площадью 13 км².

Сейчас китайцы занимаются их обустройством и строят инфраструктуру. На трех островах имеются взлетно-посадочные полосы длиной не менее 2800 метров и аэродромы, которые смогут обслуживать три эскадрильи военных самолетов. Осталось только достроить ангары и другую инфраструктуру: казармы, административные здания и т. д.

В Южно-Китайском море Пекин, считают американские аналитики, проводит хитрую политику. При помощи одновременного использования двух тактик: милитаризации островов, в первую очередь, искусственных, и мягкой силы в виде экономики и кредитов он хочет поставить разобщенных соседей перед свершившимся фактом — фактическим захватом спорных территорий. При этом китайские власти ведут себя в целом осторожно, чтобы не спровоцировать военный конфликт. Конечно, ни одно из других государств, претендующих на острова в ЮКМ, не может сравниться с Поднебесной ни в экономической, ни в военной мощи, но в такой конфликт вполне могут вмешаться Соединенные Штаты, которые несмотря на отказ Дональда Трампа от роли мирового жандарма продолжают патрулировать воды Южно-Китайского моря.

В серьезности намерений Пекина легко убедиться, изучив характеристики инфраструктуры, возводимой им на искусственных островах. Взлетно-посадочные полосы на них достаточно длинные для того, чтобы обслуживать почти все типы военных самолетов, включая транспортную авиацию. В архипелаге Спратли китайцы строят резервуары для хранения воды и горюче-смазочных материалов, портовую инфраструктуру, оборудуют позиции для корабельной артиллерии и ракет. Наиболее энергично Пекин милитаризует три острова: Огненный крест, Суби и риф Мисчиф.
«К концу 2016 года на этих трех островах в разной степени готовности находились 24 ангара для самолетов, военные позиции, бараки, административные здания и системы связи, — говорится в докладе Пентагона. — После окончания строительства Китай сможет держать в архипелаге Спратли три эскадрильи боевых самолетов».

Строительство инфраструктуры, хотя и с меньшим размахом также ведется на рифах Джонсон, Гавен, Хьюз и Квартерон.

В Пекине все обвинения в милитаризации островов отклоняют. Китайские власти утверждают, что все строительство носит исключительно мирный и гражданский характер и имеет целью просто улучшить условия проживания на обустраиваемых на островах постах, которые будут помогать китайским рыбакам и ученым.

Совсем недавно, уже в июне 2017 года, Пекин объявил, что на островах будет построена сеть постов изучения дна ЮКМ при помощи подводных лодок. По информации агентства Синьхуа, строительство продлится пять лет и обойдется в 2,1 млрд юаней ($ 310 млн). Собранные данные, сообщает South China Morning Post со ссылкой на Чжоу Хуайяна, профессора Школы исследований моря и суши при университете Тунцзи (Шанхай), будут анализироваться в Шанхае и использоваться как для добычи полезных ископаемых в регионе, так и для защиты морских интересов Китая и укрепления национальной безопасности страны.

Рыбацкая полиция

В докладе Пентагона упоминаются и маленькие хитрости, к которым прибегают китайские военные. Например, Морская полиция Китая (МПК) нередко выдает свои корабли и катера за рыбацкие суда. В Пекине Морскую полицию считают гражданским рыбацким флотом. МПК активно участвует в решении конфликтных ситуаций низкой степени интенсивности. К примеру, Пекин отправил морских полицейских на спорные острова прошлым летом, после того, как Гаагский арбитраж признал в июле 2016 года незаконными почти все территориальные притязания Китая в Южно-Китайском море.

Можно вспомнить, как катера МПК пытались спровоцировать американский военный корабль «Непогрешимый» в 2009 году, опасно маневрируя в его непосредственной близости. Морская полиция под видом рыбаков энергично мешала работать двум вьетнамским гидрографическим кораблям и не подпускала катера береговой охраны Вьетнама к китайской нефтяной платформе в спорных водах. МПК участвовала в захвате рифа Скарборо и следила за американским эсминцем «Лассен», который проводил показательную акцию, посвященную свободе судоходства. Как заявил в январе 2017 года военный комиссар острова Хайнань Син Цзинчэнь, Морская полиция Китая должна быть «мобильным строителем суверенитета». «У меня такое ощущение, что эти спокойные моря не спокойны для нас, — сказал он. — Мы должны укреплять нашу боевую готовность».

Конечно, настораживают Пентагон и внешние факторы. Например, военное сотрудничество между Россией и Китаем. Генштабы РФ и КНР разработали дорожную карту сотрудничества между двумя странами в военной сфере до 2020 года. В числе многого прочего она подразумевает и проведение совместных военных учений. Таких, как, например, прошедшие прошлой осенью в ЮКМ 8-дневные учения военных флотов России и Китая. Или как совместные военно-морские учения ВМФ двух стран в Средиземном море годом ранее.

«Важно, что Россия и Китай готовы совместными усилиями защищать мир и укреплять международную безопасность», — приводит агентство Интерфакс слова главы МО РФ Сергея Шойгу во
время недавней встречи с китайским министром Чан Ваньцюанем в Астане.

«В последние годы под личным руководством глав наших государств уровень взаимодействия и доверия между вооруженными силами Китая и России непрерывно повышается, — заявил генерал Чан. — Сфера нашего сотрудничества непрерывно расширяется, тенденция развития военного сотрудничества сохраняет благоприятное направление».

Что касается баланса сил между КНР и Тайванем, то он все больше смещается в сторону материкового Китая. НОАК стремительно сокращает техническое отставание от тайваньской армии и сводит на нет островное положение второго Китая. В докладе приводится решение администрации Трампа отменить продажу Тайваню новейшего оружия на $ 1 млрд. Сделано это для того, чтобы не сердить Пекин, который во время визита Си Цзиньпина в США пообещал попытаться взять под контроль ракетную и ядерную программы КНДР.

Наверняка обратили в Вашингтоне внимание и на Нью-Дели, который для того чтобы не раздражать Китай отказал Австралии в участии в совместных морских учениях. Речь идет об учениях Индии, США и Японии, которые пройдут в июле в Малабаре. При этом следует иметь в виду, что отказ последовал несмотря на согласие Вашингтона и Токио. Прецедент у Индии есть. В 2007 году схожие учения четырех этих стран и Сингапура вызвали резкие протесты Пекина.

Не надеясь на США, страны Юго-Восточной Азии — Малайзия, Филиппины, Сингапур и Вьетнам, — похоже, намерены развернуться в сторону Китая. Выбор у них невелик — большая китайская палка и множество вкусных морковок с одной стороны, и недоверие ко внешней политике США с другой.

Естественно, такой доклад не мог понравиться Пекину, который заявил решительный протест практически по всем затронутым в нем вопросам. Китайцы назвали его «безответственным», а действия Китая по укреплению национальной безопасности и защите территориального суверенитета — «логичными и разумными».

«Китай решительно возражает против доклада Пентагона», — заявила официальная представительница МИД КНР Хуа Чуньин и добавила, что именно ее правительство защищает мир и стабильность в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Разрыв быстро сокращается

Повод для тревоги у Пентагона есть. Агентство Associated Press сравнило вооруженные силы двух стран и пришло к выводу, что американская армия все еще сильнее китайской, но разрыв с каждым годом тает.

Китайская армия — самая многочисленная на планете. Под ружьем в КНР находится 2,3 млн человек. Это на 900 тыс. больше, чем в США. На сухопутные силы в НОАК приходится две трети личного состава — 1,6 млн человек. Они вооружены 9150 танками и БТР, а также 6246 крупнокалиберными орудиями. Численность сухопутных сил США — 460 тыс. человек. К ним, правда, следует прибавить еще 182 тыс. морских пехотинцев. Америка уступает и по количеству танков с БТР и тяжелой артиллерии — 8848 и 1299 соответственно.

Совершенно противоположная картина в воздухе. По авиации у США четырехкратное преимущество: более 13 тыс. самолетов против 3 тыс. китайских. Еще больше перевес по вертолетам: более 6 тыс. у США и 802 у КНР. Очень серьезное превосходство американских ВВС как по боевой мощи, так и по техническим характеристикам: в Америке в войска поступают истребители пятого поколения (F22 и F35), а Китай пока лишь наполовину заменил самолеты третьего поколения на четвертое. С другой стороны, ВВС Китая превосходят потенциального противника по численности: 398 тыс. и 308 тыс. человек соответственно.

На воде в количественном отношении Поднебесная далеко впереди: 714 военных судов против 415 американских, но и здесь перевес в огневой мощи на стороне ВМФ США. У Америки большое превосходство по самым мощным видам кораблей: США — 10 авианосцев, КНР — пока лишь 1; США — 63 эсминца, КНР — 32; США — 75 подводных лодок, КНР — 68. Впереди Америка и по численности личного состава флота: 323 тыс. и 235 тыс. матросов соответственно.

Сильно отстает Пекин и по ракетам. Точное количество ракет у КНР неизвестно, но специалисты предполагают, что речь идет примерно о 260 ядерных боеголовках, которые могут доставить в любую точку земного шара около 150 межконтинентальных баллистических ракет. Кроме этого, у НОАК 48 баллистических ракет на кораблях, а также бомбардировщики, способные нести ядерное оружие. У США примерно 1740 ядерных боеголовок.

Россия и Китай нажали паузу?
30 июня 2017

Совсем скоро Российскую Федерацию должен с официальным визитом посетить Си Цзиньпин, председатель Китайской Народной Республики. Центральные средства массовой информации, которые традиционно в преддверии таких событий готовят соответствующий информационный фон, на этот раз подозрительно молчат — как будто вопрос китайско-российского сотрудничества был поставлен на "паузу" чей-то могущественной рукой. У этой паузы, впрочем, есть объективные причины.

Стратегическое сотрудничество Российской Федерации и Китайской Народной Республики — тема, которая, с одной стороны, всплывает в информационном пространстве постоянно, а с другой — в последнее время не подкрепляется какими-то реальными делами.

Поставки нашего газа по трубопроводам в КНР, о которых так много говорили в свое время, почему-то буксуют — алтайский проект "Сила Сибири-2", например, все еще не обзавелся хоть сколько-нибудь конкретными условиями и ценами.

В финансовом партнерстве наблюдается такое же отсутствие конкретики — кредитование отечественных банковских учреждений, которое по предварительным договоренностям должно было осуществляться из китайских ресурсов, не получило никакого развития.

А жаль — ведь в условиях действия западных санкций в Кремле очень надеялись на поддержку со стороны Поднебесной. Москва даже пошла на существенные уступки — например, согласилась на заимствования в валюте КНР.

Китайцы, в свою очередь, стали предлагать свои внутренние облигации, у которых есть одна очень существенная особенность — они обращаются только внутри Китая, поэтому с выводом этих активов за границу возникают серьезные проблемы. На такой вариант в Кремле благоразумно не пошли.

Многочисленные соглашения о китайских инвестициях в те или иные российские проекты, которые просто пачками подписываются в рамках всевозможных визитов и встреч, обычно тоже очень далеки от реальности. Прежде чем даже самые беспроблемные договоры получают практическую реализацию (если вообще получают), проходят целые годы.

Что самое любопытное во всей этой истории — это тот факт, что пока партнерство РФ и КНР тормозится, сотрудничество Китая с Соединенными Штатами Америки, наоборот, осуществляется невероятно стремительно.

Весь мир поразился, когда Дональд Трамп, который в свою бытность в кандидаты на пост президент США обещал "придавить" Китай, якобы постоянно нарушающий экономические интересы США, вдруг совершенно внезапно объявил Поднебесную лучшим другом и партнером Америки.

Когда Си Цзиньпин прибыл в США, общественность ждала чего угодно, но не фактически имевшего места объединения Китая и США в нечто вроде большой двойки G2.

Дональд Трамп и Си Цзиньпин подписали рассчитанный на сто дней план, который должен в самой значительной степени укрепить отношения Вашингтона и Пекина. И план этот, в отличие от соглашений Китая с Россией, начал реализовываться в реальности с завидной скоростью — сразу же было отменено ограничение, которое Китай еще тринадцать лет назад ввел на импорт говядины из США. Американцы, в свою очередь, сняли запреты на ввоз китайского мяса птицы.

И это было только началом — Китай довольно оперативно сделал целый ряд выгодных для США шагов. В частности — открыл экспортерам США доступ к своему рынку генетически модифицированных организмов, а также позволил американским компаниям торговать в Китае нефтью, газом и финансовыми услугами в полном объеме.

В Москве, тем временем, смотрят на все это с недоумением. Однако реальные перспективы отношений РФ и КНР будут определены после визита в России китайского председателя.

Пятиэтажный дом в Китае смыло наводнение
11.07.2017

Постоянные ливни в Китае стали причиной сильнейшего наводнения, смывшего пятиэтажный дом в Тибете.

Власти своевременно провели эвакуацию, никто не пострадал.