Согласно первоначальным намерениям главного командования военно-морских сил (НС) Германии, новейший линкор «Бисмарк», только что подготовленный к выходу в море, должен был действовать в Атлантике совместно с линейными кораблями «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Последние под командованием адмирала Гюнтера Лютьенса за период рейда (с 22 января по 22 марта 1941 года) не только потопили или захватили 22 судна противника, но и на некоторое время нарушили цикличность в движении трансатлантических конвоев, что повлекло за собой серьезные последствия в перевозках грузов, имевших для Великобритании жизненно важное значение. Однако, к счастью (англичан) или к несчастью (немцев), «Шарнхорст» и «Гнейзенау» фактически не могли противостоять в бою с более мощными британскими линейными кораблями, привлекавшимися для эскортирования конвоев. Вот почему выход в Атлантический океан «Бисмарка», корабля, который, как считалось в Германии, не имел равного себе, должен был устранить эту слабость. Теперь, по мнению германского командования ВМС, три линейных корабля в конце концов сумеют парализовать морские коммуникации Великобритании.

Фюрер на «Бисмарке»

Однако англичане не дремали и принимали предварительные контрмеры. Согласно директиве премьер-министра У.Черчилля от 6 марта 1941 года, военно-воздушным силам было приказано направить основные силы против объектов противника, которые оказывали непосредственное влияние на «битву за Атлантику». 28 марта английская воздушная разведка подтвердила присутствие в Бресте (военно-морская база, порт и город Франции. В годы Второй мировой войны был оккупирован германскими войсками. — Л.П.) двух немецких линейных кораблей. В связи с этим в течение последующих нескольких ночей в налетах участвовало около 200 бомбардировщиков, но уничтожить «Шарнхорст» или «Гнейзенау» не удалось.

Но усилия авиации дали свои результаты. Одна, попавшая в «Гнейзенау» и неразорвавшаяся 100 килограммовая бомба вынудила немцев 5 апреля вывести корабль из дока на внешний рейд, где он сразу же был обнаружен самолетом «Спитфайер». А на следующий день на рассвете для атаки линейного корабля англичане подняли небольшую группу бомбардировщиков-торпедоносцев. Одному из летчиков удалось в тумане обнаружить «Гнейзенау» и сбросить торпеду. Мощным зенитным огнем самолет был сразу же сбит. А секунду позже торпеда, сброшенная с самолета «Бофорт», пробила корму «Гнейзенау» ниже ватерлинии, повредив правый гребной вал.

Пять дней спустя, в ночь на 11 апреля, бомбардировщики произвели повторный налет на немецкий корабль, находившийся уже в сухом доке, и четырьмя прямыми попаданиями нанесли ему новые повреждения. Так что «Гнейзенау» вышел из строя минимум на полгода. «Шарнхорст» не был поврежден в этом налете, но ремонт его котлов затянулся из-за гораздо большего объема работ, чем планировалось. Следовало также считаться и с тем, что воздушные налеты на Брест усилятся по мере приближения сроков окончания ремонта обоих кораблей.

Из всего этого вытекало, что «Бисмарка» будет сопровождать в походе только тяжелый крейсер «Принц Эйген». Увы, как говорится, «эта пара не подходила»: линкор «Бисмарк» по своим показателям значительно превосходил «Принца Эйгена». Командующий флотом адмирал Г.Лютьенс заявил главному командованию ВМС, что разница между двумя кораблями настолько значительна, что они не смогут составить полноценное соединение. Он предложил подождать четыре месяца, пока не закончится ремонт «Шарнхорста», а экипаж «Тирпица», близнеца «Бисмарка», не завершит тренировки. Победить соединение из трех кораблей было бы очень трудно.

Главнокомандующий ВМС гросс-адмирал Эрих Редер придерживался иной точки зрения. По его мнению, любое промедление с началом нового этапа активизации надводного флота в Атлантическом океане играло на руку противнику. Кроме того, рейдерские действия стали бы отвлекающим маневром, который заставил бы британцев перебросить часть сил из Средиземноморья и соответственно ослабить давление на морские коммуникации итало-германских войск в Северной Африке. Несмотря на то, что Лютьенс был прав, он дал себя переубедить.

5 мая 1941 года неожиданно для всех, а прежде всего для Редера, верховный главнокомандующий Адольф Гитлер прибыл на специальном поезде в Готенхафен (теперь польский порт Гдыня), чтобы проинспектировать готовность флагманского корабля, а затем лично на месте принять решение о выходе или невыходе «Бисмарка» в море. Во внутренней гавани фюрер поднялся на борт яхты «Гела» и направился к стоявшему на внешнем рейде линкору. Величественный и вместе с тем грациозный корабль выглядел столь впечатляюще, что даже Гитлер притих перед этим материальным воплощением собственной мощи.

У трапа главу государства и вождя нации встретили адмирал Лютьенс и командир линкора капитан 1-го ранга Линдеманн. В их сопровождении Гитлер обошел линкор, после чего уединился с адмиралом в его салоне. Лютьенс, конечно, не стал делиться с фюрером своими сомнениями, заявив, что линкор «Бисмарк» и семь судов обеспечения (пять танкеров и два судна снабжения) полностью готовы к выполнению задачи. Что касается «Принца Эйгена», то он 23 апреля наскочил на магнитную мину, но к середине мая будет готов к боевому походу. Доложив Гитлеру о прошлом рейде на «Шарнхорсте» и «Гнейзенау», адмирал подчеркнул, что в будущей операции немецкое соединение не станет уклоняться от боя с английскими силами охраны конвоев. Пока «Принц Эйген» будет топить транспорты, «Бисмарк» возьмет на себя британские линейные корабли. Гитлер осторожно поинтересовался, не беспокоит ли адмирала возможность атаки его отряда торпедоносцами с английских авианосцев?

Очень беспокоит, признался Лютьенс, но он уверен, что огромная огневая мощь линкора (атаку с воздуха мог встретить заградительный огонь из 68 зенитных стволов разного калибра) позволит ему справиться с этой угрозой. Кроме того, корабль закован в такую броню, что торпеды нанесут ему не больше вреда, чем комариные укусы слону...

В конце встречи, посмотрев в глаза адмирала, фюрер выразил сомнение в целесообразности этой операции. Увы, Лютьенс решительно поддержал план, а точнее, затею гросс-адмирала Редера. Согласись он с Гитлером, трагедии «Бисмарка» можно было бы избежать. Несмотря на сомнения, фюрер решил в это дело не вмешиваться.

(После гибели «Бисмарка» Гитлер отвернулся от Редера. «До этого несчастья он, в общем-то, давал мне большую свободу действий. Теперь он стал гораздо более придирчивым и приверженным своей точки зрения», — писал позже гросс-адмирал.)

Битва в Атлантике

Вскоре главное командование ВМС Германии поставило перед кораблями задачу «атаковать коммуникации противника в Атлантическом океане к северу от экватора». Действия должны были длиться «столько времени, сколько позволит обстановка». При этом указывалось, что корабли должны прорваться в Атлантику скрытно. Но «даже в том случае, если прорыв в Атлантику будет обнаружен, задача остается такой же, как она определена в оперативной директиве».

Ночью 18 мая 1941 года оба корабля под командованием Лютьенса тихо вышли из Готенхафена и пошли на запад. 20 мая «Принц Эйген» и «Бисмарк», проходящие через пролив Каттегат (между восточным берегом полуострова Ютландия и Скандинавским п-овом. — Л.П.), были впервые обнаружены военным кораблем нейтральной Швеции. Через несколько часов английский военно-морской атташе в Стокгольме сообщил об этом Адмиралтейству. Рано утром 21 мая самолеты берегового командования Англии немедленно приступили к поиску противника, и в тот же день им удалось обнаружить немецкие корабли в Корс-Фьорде близ Бергена (город и порт на западе Норвегии, на Северном море. В годы Второй мировой войны был оккупирован германскими войсками. — Л.П.), где они пополняли запасы топлива, перед тем как продолжать движение далее на север.

Для командующего английским флотом метрополии адмирала Джона Тови, находившегося на флагманском корабле в Скапа-Флоу (закрытая бухта на Оркнейских о-вах, Великобритания, служившая главной операционной базой английского флота в Первой и Второй мировых войнах. — Л.П.), донесение разведки, полученное им 20 мая, не было неожиданным. Усиление активности авиации противника над Датским проливом (между о-вами Гренландия и Исландия. — Л.П.), отмечавшееся на протяжении десяти последних дней, заставило командующего флотом обратить особое внимание на узкий проход между Исландией и паковым льдом у восточного побережья Гренландии. (Не надо забывать о том, что 10 мая 1940 г. Исландия была занята войсками Великобритании, а 13 апреля 1941 г. Гренландия оккупирована войсками США. — Л.П.)

Накануне, 18 мая, Тови приказал командирам тяжелых крейсеров «Саффолк» и «Норфолк», которые вели здесь патрулирование, усилить наблюдение полосы открытой воды между ледяными полями на севере и английскими минными заграждениями на юге. Когда воздушная разведка точно установила присутствие кораблей противника в Корс-Фьорде, британский адмирал немедленно направил из Скапа-Флоу в исландские воды линейный крейсер «Худ», линейный корабль «Принс оф Уэлс» и шесть эскадренных миноносцев под командованием вице-адмирала Холланда. Легким крейсерам «Бирмингем» и «Манчестер» приказали пополнить запасы топлива и возобновить патрулирование в проходе между Исландией и Фарерскими островами (архипелаг в северо-восточной части Атлантического океана, между Исландией и Шетландскими о-вами, Великобритания. В начале Второй мировой войны принадлежали Дании. 9 апреля 1940 г. Дания была оккупирована германскими войсками. Через три дня Фарерские острова были заняты войсками Великобритании. Что касается Фарерско-Исландского прохода, то англичане сумели почти закрыть его обширными минными заграждениями. — Л.П.). Линейный корабль «Кинг Джордж V», пять легких крейсеров и пять эсминцев оставались в Скапа-Флоу, находясь в полной боевой готовности. В это время Адмиралтейство отменило приказ о выходе нового авианосца «Викториес» и линейного крейсера «Рипалс» с военным конвоем для Средиземного моря и передало эти корабли в распоряжение адмирала Тови, что значительно усилило флот метрополии. Итак, основные приготовления закончились. Теперь командующему флотом оставалось лишь ждать донесений разведки о действиях противника.

Однако из-за плохой видимости в Северном море новые сведения поступали медленно. Обстановка прояснилась лишь вечером 22 мая. Несмотря на плохую погоду, самолету «Мэриленд» с Оркнейских островов удалось проникнуть в Корс-Фьорд, в котором накануне были обнаружены корабли противника. Фьорд оказался пустым. Самолет обследовал и гавань Бергена. Результат был тот же самый. Летчики донесли, что корабли противника вышли в море. Адмирал Тови получил донесение 22 мая в 20.00. Что же собирался предпринять противник?

Наибольшую опасность представлял прорыв немецких кораблей в Атлантику, а возможность такого прорыва подтверждалась последними разведданными, имевшимися у Адмиралтейства Великобритании. В этой связи крейсерам приказали сосредоточиться в районе двух проходов, которыми мог воспользоваться противник. В 22.45 главные силы вышли из Скапа-Флоу и направились на северо-запад, чтобы прикрыть крейсеры и занять выгодную позицию, позволявшую перехватить противника, какой бы из проходов он ни избрал для прорыва. Авиации берегового командования приказали вести поиск во всех проходах, ведущих в Атлантику.

23 мая погода резко ухудшилась, и патрулирование авиации стало почти невозможным. В 19.22 тяжелый крейсер «Саффолк», который только что закончил поиск на участке, примыкавшем к кромке льда, и шел курсом на юго-запад, обнаружил «Бисмарка», следовавшего тем же курсом. В кильватер ему шел «Принц Эйген». Дистанция до кораблей противника составляла примерно семь миль (одна морская миля равна 1828,7 метров. — Л.П.). Не желая быть обнаруженным столь сильным противником, крейсер скрылся в полосе тумана, продолжая поддерживать контакт с помощью радиолокатора. Так «Саффолк», избежав встречи, сохранил за собой возможность вести наблюдение и смог передать свое первое, чрезвычайно важное донесение о месте и курсе противника. Тяжелый крейсер «Норфолк» также установил визуальный контакт с противником, но на опасно близкой дистанции — шесть миль. Линкор «Бисмарк» открыл огонь.

Это было началом боевых действий, которые закончились только через трое с половиной суток. «Норфолк» попаданий не получил и уклонился от боя, поставив дымовую завесу. Его донесение о встрече с противником приняли корабли главных сил, в этот момент находившиеся в 600 милях к юго-востоку.

Теперь крейсеры неотступно следовали за противником: «Саффолк» — с правого борта, «Норфолк» — с левого. К этому времени вице-адмирал Холланд, державший флаг на линейном крейсере «Худ», имел возможность точно определить местоположение, курс и скорость кораблей противника. В 03.40 24 мая Холланд увеличил скорость хода до 28 узлов и пошел на сближение с противником.

24 мая в 05.35 утра «Бисмарк» и сопровождавший его тяжелый крейсер «Принц Эйген» были встречены в Датском проливе английским отрядом поддержки дозора в составе «Худа» и «Принс оф Уэлса». Британские корабли имели превосходство в артиллерии главного калибра — восемь 381-мм и десять 356-мм орудий против восьми 381-мм и восьми 203-мм орудий противника. Однако адмирал Лютьенс решил не уклоняться от боя.

Все четыре корабля открыли огонь в период 05.52 — 05.53 с дистанции около 24 000 метров.

Первый залп «Худа» не причинил противнику никакого вреда. Первые снаряды «Принс оф Уэлса» упали далеко позади «Бисмарка». Напротив, первые же залпы германских кораблей оказались исключительно точными.

Почти день в день 25-летия Ютландского сражения (Первая мировая война, 31 мая — 1 июня 1916 г., между английским (адмирал Дж. Джеллико) и германским (адмирал Р.Шеер) флотами у п-ова Ютландия (Северное море). В итоге сражения английский флот сохранил свое господствующее положение на море. — Л.П.) немецкие и английские бронированные чудовища снова держали друг друга в прицелах своих страшных орудий. И на немецких, и на английских кораблях еще было достаточно офицеров и сверхсрочников, участвовавших в Ютландском сражении.

История повторяется почти в деталях, и снова в виде трагедии.

Подтвердив свою блестящую репутацию, заслуженную еще в прошлой войне, немецкие комендоры первым же залпом накрыли «Худа». Английские снаряды снова ложились с перелетом. После второго немецкого залпа на «Худе» вспыхнул пожар. Английские снаряды теперь уже упали с недолетом. В свою очередь секундой позже взревели орудия германских кораблей.

Внезапно между задней дымовой трубой и грот-мачтой линейного крейсера «Худ» поднялся огромный язык пламени, принимавший форму огненного шара. Затем высоко в воздух взлетели облака пара, черного дыма, сверкающие полотнища огня и обломков. Гигантский корабль, водоизмещением 42 000 тонн, задирая в воздух нос и корму, медленно переломился пополам.

На такой большой дистанции не было слышно грохота взрыва. Артиллерийские офицеры на «Бисмарке» и «Эйгене», прильнув к двадцатикратным цейсовским дальномерам, наблюдали эту невероятную картину. Видели ее только они да морские офицеры, находившиеся на компасной площадке. Все остальные на задраенных боевых постах еще ничего не знали.

Кормовая часть «Худа» затонула быстро, а носовая еще несколько минут простояла вертикально в воде, а затем повалилась вниз, как рухнувшая церковная колокольня.

Неожиданная гибель английского флагманского корабля позволила кораблям противника сосредоточить огонь на «Принс оф Уэлсе». К этому времени дистанция сократилась до 16500 метров, и противники получили возможность ввести в действие артиллерию среднего калибра. В 06.02 английский корабль получил попадание крупнокалиберным снарядом в компасную площадку. За исключением командира корабля, все офицеры и матросы, находившиеся здесь, были убиты или ранены. Вслед за тем в течение нескольких минут «Принс оф Уэлс» получил с «Принца Эйгена» еще четыре попадания 381-мм и три 203-мм снарядами. На сравнительно близкой дистанции огонь противника причинял огромный урон. В этих условиях командир корабля «Принс оф Уэлс» решил прекратить бой, и в 06,13 начал отход под прикрытием дымовой завесы.

А где были английские эскадренные миноносцы? Увы, произошло непредвиденное. Крупные английские корабли «Худ» и «Принс оф Уэлс» потеряли связь с эсминцами, и к началу боя последние оказались в 30 милях к северу. В результате им не удалось принять участия в бою, и они смогли лишь подобрать оставшихся в живых с «Худа». Огромный корабль сдетонировал 112 тонн взрывчатки и через шесть минут скрылся под водой, унеся с собой 1416 человек, включая вице-адмирала Лэнсэлота Холланда. Спаслись только 3 человека!

Ликование и боевой подъем царил на германских кораблях. Многие еще помнили взрыв «Куин Мэри» и «Индефатигейбла» в Ютландском сражении. Аналогия полная! Особенно ликовали на «Принце Эйгене». Тяжелый крейсер не получил попаданий и не понес никаких жертв в личном составе.

«Бисмарк» был не так удачлив. «Принс оф Уэлс» на прощание все-таки всадил в немецкий линкор два снаряда. «Бисмарк», конечно, не утратил боеспособности, но через бортовую пробоину в носовой части продолжалась утечка нефти из топливной цистерны, и корабль оставлял за собой на воде многомильный предательский след.

Погоня

Итак, «Бисмарк» и «Принц Эйген» наконец-то вышли в Атлантику. И тут же за ним по пятам пошли «Саффолк», «Норфолк» и... Вы думаете, «Принс оф Уэлс» вернулся на свою базу? Черта с два! Ох уж эти англичане! Надо было добить британца. Командир «Бисмарка» Эрнст Линдеманн хотел преследовать поврежденный линейный корабль, но Лютьенс запретил это ему делать. А теперь «Принс оф Уэлс» будет следовать за германскими кораблями как тень, не отставая.

В это время адмирал Тови, державший флаг на линейном корабле «Кинг Джордж V», с линейным кораблем «Рипалс» и авианосцем «Викториес», легкими крейсерами и эсминцами находился примерно в 330 милях к юго-востоку и на полной скорости шел на помощь к трем английским кораблям. Командующий флотом надеялся войти в соприкосновение с противником в 07.00 25 мая. В то же время он понимал, что если даже тяжелые крейсера не потеряют контакта с противником, навязать ему бой, если только противник не снизит скорости хода, вряд ли удастся. Поэтому полученное в 13.20 донесение о том, что «Бисмарк» уменьшил скорость до 24 узлов и пошел курсом на юг, возродило надежды Тови на успех. В этих условиях шансы на то, что его силами удастся перехватить противника, значительно возросли, а возможность отхода кораблей последнего в северном направлении серьезно уменьшилась. К полудню видимость резко ухудшилась, и теперь контакт с противником поддерживался только с помощью радиолокационной установки крейсера «Саффолк».

В Лондоне следили за этой охотой с неослабным вниманием. Адмиралтейство отдало необходимые распоряжения, чтобы стянуть к району, где мог вспыхнуть новый бой, все линейные корабли, авианосцы и крейсера, которые в тот момент можно было использовать (всего около 19 крупных единиц). Соединению «Н», находившемуся на английской ВМБ с одноименным названием Гибралтар, вечером 23 мая приказали направиться на север. Линейный корабль «Родней» и сопровождавшие его четыре эсминца, которые находились в 550 милях к юго-востоку от кораблей противника, получили приказ идти с ними на сближение. Линейному кораблю «Рэмиллис» было дано указание оставить конвой, направлявшийся в Галифакс (главная ВМБ и порт Канады на восточном побережье п-ова Новая Шотландия Атлантического океана. — Л.П.), и занять позицию к западу от противника; линейному кораблю «Ривендж» — выйти из Галифакса и следовать на сближение с «Бисмарком», а крейсеру «Эдинбург» — прекратить патрулирование в Атлантике и присоединиться к «Саффолку» и «Норфолку». Так было обеспечено сосредоточение сил, разбросанных на тысячи миль. И все же вероятность того, что противнику удастся ускользнуть, продолжала существовать. В связи с этим командующий принял решение нанести удар по «Бисмарку» самолетами, поднятыми с «Викториеса», с целью лишить его большой скорости хода, так как не было твердой уверенности в том, что линкор получил в первом бою серьезные повреждения.

В очень сложных метеорологических условиях девять английских торпедоносцев поднялись с палубы авианосца и сквозь густые дождевые облака направились на юго-запад. В 23.27 24 мая был получен радиолокационный контакт, и в разрыве облаков летчики на короткое время увидели «Бисмарка», но он тотчас же исчез из виду. Впрочем, это не имело большого значения. «Саффолк» легко мог навести самолеты на противника. Атаки начались вскоре после полуночи. Они проходили в крайне неблагоприятных условиях, так как в связи с обнаружением самолетов при подходе к цели фактор внезапности был утрачен. Одна торпеда попала в цель, но не причинила ущерба: вероятно, шла слишком высоко и ударилась в бортовую броню германского линкора. На этом атаки закончились. В полной темноте эскадрилья «суордфишей» отыскала свой корабль «Викториес» и благополучно произвела посадку.

Теперь рассмотрим обстановку с точки зрения противника. Главной заботой адмирала Лютьенса было как можно быстрее оторваться от преследователей. Он мог рассчитывать на подводные лодки, так как знал, что командующий всеми подводными силами Германии Карл Дениц, если понадобится помощь надводным кораблям, немедленно прекратит их использование против торгового судоходства. Семь подводных лодок вели боевое патрулирование на небольшом удалении от «Бисмарка», и 24 мая Лютьенс предложил развернуть их к югу от мыса Фарвель (южная оконечность Гренландии) в надежде заманить преследующие его крейсеры в ловушку. Однако уже к вечеру он понял, что не сможет избавиться от преследования, поскольку английские корабли располагали эффективными радиолокационными установками, о которых немецкая разведка не знала. К этому времени Лютьенс уже отказался от намеченного рейда в Атлантику из-за повреждений, причиненных «Бисмарку» артиллерийским огнем «Принс оф Уэлса», и, главное, из-за потери большого количества топлива. Поэтому он решил отпустить «Принца Эйгена» в рейдерство в океан, а самому следовать в Сен-Назер (центр судостроения Франции, порт и город. В годы Второй мировой войны был оккупирован германскими войсками. — Л.П.). Неизвестно, какие соображения заставили Лютьенса отказаться от возвращения в Германию северным маршрутом. Во всяком случае, в Германии ждали, что он поступит именно так.

Между 18.00 и 19.00 «Бисмарк» изменил курс и пошел навстречу преследователям с целью завязать бой, чтобы дать «Принцу Эйгену» возможность уйти незамеченным. Произошла короткая артиллерийская перестрелка, не причинившая вреда ни одной из сторон. Во время ее немецкий крейсер скрылся в юго-западном направлении, никем не обнаруженный. Затем «Бисмарк» вновь пошел курсом на юг; английские крейсеры неотступно следовали за ним. Вскоре после 01.00 25 мая произошла еще одна короткая перестрелка, после чего Лютьенс добился того, к чему так стремился с вечера 23 мая, т. е. с момента обнаружения его корабля. В 03.06 «Саффолк» и «Норфолк» потеряли с ним контакт.

Германский линкор изменил курс с южного на юго-восточный и направился прямо в Сен-Назер. Для англичан наступил период лихорадочного поиска. Ячейки в сети были еще велики, и корабль противника мог пройти сквозь них незамеченным, однако с каждым часом они сужались. Между тем никто пока не знал, что «Бисмарк» находится внутри сжимавшегося кольца окружения. Никем не обнаруженный, он пока следовал на юго-восток.

Судя по всему, Лютьенс полагал, что за ним все еще следуют англичане, и передал длинную радиограмму, которая позволила английским станциям на суше его запеленговать. Однако данные были переданы на флагманский корабль Тови неправильно, вследствие чего возникло представление о том, что «Бисмарк» пытается уйти назад, в Норвегию. Флот метрополии семь часов подряд следовал в направлении, обратном тому, которое в действительности нужно было избрать. Эта погоня по ложному следу привела к тому, что флагманский корабль оказался еще дальше от ускользающего противника. Ошибка англичан или дезинформация немцев? Непонятно. В 19.24 Адмиралтейство оповестило соединения, что «Бисмарк» направляется к западному побережью Франции.

Конец «Бисмарка»

Длительное и трудное преследование неожиданно увенчалось успехом. Теперь уже известно, что 26 мая в 10 часов 30 минут утра по Гринвичу американская летающая лодка «Каталина», управляемая американским экипажем в американской военной форме, вылетев с побережья Северной Ирландии, обнаружила «Бисмарк» по стелющемуся за ним мазутному следу.

Не обращая внимания на зенитный огонь немцев, «Каталина» лениво развернулась, сделала круг над линкором, передала англичанам данные о месте, курсе и скорости противника. Это был первый случай прямого участия американцев в войне с Германией за шесть с половиной месяцев до ее официального начала. Судя по донесению «Каталины», противник находился в 690 милях к северо-западу от Бреста, которого он мог достичь вечером 27 мая. Таким образом, в распоряжении английских сил оставался небольшой промежуток времени (по-видимому, не более суток) на перехват «Бисмарка» до того, как он достигнет зоны, контролируемой тяжелыми бомбардировщиками немецких ВВС.

Шансы адмирала Тови догнать противника были очень невелики, если бы последний продолжал идти прежней скоростью. «Принс оф Уэлс» и «Рипалс», испытывавшие нехватку топлива, находились слишком далеко, ибо были направлены соответственно к Исландии и Ньюфаундленду. Зато «Родней» примкнул к соединению главных сил в 18.00 26 мая, в результате чего эскадра линейных кораблей стала значительно превосходить противника по числу орудийных стволов. Однако к этому времени адмирала Тови стала серьезно беспокоить нехватка топлива на «Кинг Джордже V» и «Роднее», так как если бы преследование затянулось и его корабли зашли слишком далеко на восток, они не смогли бы поддерживать достаточно большую скорость при возвращении на базу и попали бы под удар немецких тяжелых бомбардировщиков или стали бы добычей подводных лодок, которые противник, безусловно, направил по курсу преследователей «Бисмарка».

Такова была диспозиция и состояние сил, осуществлявших преследование, в момент возобновления контакта с «Бисмарком». Вряд ли можно было ожидать, что им удастся настигнуть противника. Зато карты обстановки в Адмиралтействе свидетельствовали о том, что соединение «Н» (адмирал Соммервилль), следовавшее из Гибралтара на север, находится в чрезвычайно выгодной, почти идеальной позиции, позволяющей ему встать на пути «Бисмарка», который спешил на восток. К этому времени соединение находилось в 70 милях к востоку от точки, где удалось обнаружить «Бисмарк». Правда, флагманский линейный крейсер «Ринаун», вооруженный всего шестью 381-мм орудиями, к тому же с плохой броневой защитой, не мог вступить в артиллерийскую дуэль с линкором противника. Но самолеты с авианосца «Арк Ройял» и тяжелый крейсер «Шеффилд» имели возможность организовать его преследование, а торпедоносцы могли нанести по нему достаточно сильный удар. Адмирал Тови позднее писал, что в тот момент главные силы находились слишком далеко, и единственной надеждой была авиация ВМС.

Вскоре английские пилоты сумели отыскать германский линкор. С этого момента самолеты-разведчики, сменяя друг друга, поддерживали контакт с «Бисмарком», в то время как на авианосце шла подготовка к вылету ударной группы.

К этому времени «Шеффилд» настиг линкор и с помощью радиосигналов навел на него английские торпедоносцы, которые вследствие плохой погоды с трудом поднялись с «Арк Ройяла». Первым они атаковали... «Шеффилда», о присутствии которого не были поставлены в известность. Торпедоносцы вернулись на авианосец ни с чем.

Погода продолжала портиться. Уточнив место пребывания противника, торпедоносцы взлетели снова.

Вывалившись из облаков над самым «Бисмарком», стая допотопных «суордфишей», гудя моторами, ринулась на линкор, как пчелиный рой на ревущего тигра. Захлебывались от огня зенитные орудия отчаянно маневрирующего линкора, пытающегося избежать предназначенных ему торпед.

Две из тринадцати торпед попали в цель. Одна ударилась о бортовую броню, зато вторая попала в кормовую часть корабля. Этой торпедой так основательно заклинило руль «Бисмарка», что повреждение не удалось устранить. Из-за вестового шторма корабль не мог лежать на курсе, и его, несмотря на противодействие машинами, все время разворачивало в сторону открытого моря.

После полуночи к месту нахождения «Бисмарка» на полном ходу подошел дивизион английских эсминцев. Как гончие, терзающие медведя до подхода охотников, они всю ночь кружили вокруг «Бисмарка», пытаясь выйти на позицию для торпедной атаки. Есть основания полагать, что две торпеды попали в цель. Между тем эсминцам удалось избежать потерь от огня «Бисмарка», который хотя и был поврежден, но сохранил всю свою огневую мощь.

27 мая на рассвете эскадренные миноносцы заняли позиции, позволявшие вести постоянное наблюдение за противником с четырех направлений, и стали ждать подхода эскадры линейных кораблей. На авианосце «Арк Ройял» подготовили к атаке новую ударную группу самолетов, но ее вылет оказался невозможным из-за плохой видимости. Крупные корабли Тови шли на сближение с противником, о чем командующий предупредил соединение «Н», дав ему указание держаться на достаточно большом удалении от противника во время подхода главных сил. Одновременно с юга подходил тяжелый крейсер «Дорсетшир».

Решающим стал артиллерийский бой «Кинга Джорджа V» (десять 356-мм и шестнадцать 133-мм орудий) и «Роднея» (девять 406-мм, двенадцать 152-мм и шесть 120-мм орудий) с «Бисмарком». Теперь удача сопутствовала английским силам, и исход операции был предрешен. Начало рассветать, но видимость была ограниченной, и адмирал Тови решил начать сближение с наступлением дня. Командиру «Роднея» приказали следовать за флагманом в разомкнутом строю и производить маневрирование по своему усмотрению.

Эскадра линейных кораблей шла с северо-запада почти навстречу «Бисмарку», который медленно продвигался вперед, постоянно сбиваясь с курса. Корабли открыли огонь между 08.47 и 08.49. В этот момент они находились почти на встречных курсах с «Бисмарком». Английские корабли через несколько минут рассредоточились и развернулись к югу с дистанцией до противника примерно 14500 метров. Первыми залпами «Бисмарку» едва не удалось накрыть «Родней», но затем точность и интенсивность его огня стали быстро снижаться. Вскоре после 09.00 бронебойные снаряды английских кораблей начали причинять «Бисмарку» большие повреждения. В течение примерно 20 минут оба английских корабля следовали в южном направлении, после чего повернули на север и легли на курс, почти параллельный курсу противника. Бой возобновился с новой силой. Расстояние постепенно сократилось до дистанции, с которой стало возможно вести стрельбу прямой наводкой. К 10.15 гигантский линейный корабль превратился в пылающий костер. Все его орудия молчали. Адмирал Тови, обеспокоенный острой нехваткой топлива, прекратил огонь и поспешил на север, приказав эсминцам потопить противника торпедами. Но «Дорсетшир» предвосхитил этот приказ и выпустил две торпеды в правый борт линейного корабля и одну — в левый борт.

В 10 часов 36 минут 27 мая 1941 года, медленно погружаясь кормой, пылающий «Бисмарк», не спустив флага, ушел в океанскую пучину.

Из экипажа «Бисмарка» спаслось только 110 человек. Остальные 2100 (включая весь штаб флота) погибли. По показаниям пленных, адмирал Лютьенс и командир «Бисмарка» капитан 1-го ранга Линдеманн решили разделить участь своего корабля с самой драматической судьбой в недолгой истории немецкого флота.

«Принц Эйген» попытался вести крейсерскую войну, однако вскоре обнаружились неполадки в его машинах, и 1 июня он прибыл в Брест. Таков был печальный конец атлантической операции линкора и тяжелого крейсера.

В целом немцам стало ясно, что усовершенствование авиации противника, радара, радиопеленгаторов и службы наблюдения при отсутствии собственных авианосцев делало продолжение рейдов неоправданным предприятием. Поскольку, несмотря на специальный приказ фюрера, не было возможности построить самолеты для авианосцев ранее 1944 г., представлялось бесцельным вводить в строй «Граф Цеппелин». (В конце войны он был взорван на одном из рукавов Одера близ Штеттина; впоследствии русские подняли его, но он, видимо, перевернулся при буксировке по Балтийскому морю, так как трофейные материалы, которыми была завалена расположенная высоко ангарная палуба, сместились на один борт.)

Потопление «Бисмарка» потребовало огромных усилий. В его поиске и уничтожении участвовали восемь линкоров и линейных крейсеров, два авианосца, 15 крейсеров, 22 эсминца, шесть подводных лодок и многочисленная авиация, действовавшая с аэродромов Великобритании, Исландии и Канады. В линкор было выпущено не менее 71 торпеды (по крайней мере, восемь из них, а, возможно, и 12 попали в цель) и около тысячи снарядов крупного и среднего калибра.

Потопление «Бисмарка» вынудило немецкое командование отказаться от дальнейшего применения крупных боевых кораблей для борьбы на коммуникациях в Атлантике, что высвободило значительные силы флота Великобритании.