Донбасское сопротивление: взгляд сербского добровольца
29.01.2016, Станислав Медведев
События на Украине развиваются по «югославскому сценарию», уверен Деян Берич
Деян Берич (позывной «Деки») – сербский доброволец, заместитель командира батальона Вооруженных сил ДНР.
Родился в селе Путинцы в 1974 году. В 1990-е годы служил в сербской армии, прошел обучение на снайпера. В 2000-е работал в строительной отрасли в Сербии и России.
После государственного переворота в Киеве прибыл в Севастополь, где в составе отряда «Северный ветер» укреплял оборону города. С апреля 2014 года сражается на стороне ополчения Новороссии.
– Деки, расскажите, как вы оказались в Донбассе?
– В Севастополе бывший сотрудник «Беркута» с позывным «Рос» сформировал диверсионно-разведывательную группу из 7 человек для отправки в Донбасс. Я вошел в состав этой группы, которая обезвреживала ДРГ противника в районе Славянска и Краматорска.
На протяжении трех месяцев мы уничтожали украинских диверсантов практически без потерь с нашей стороны. После выхода из Славянска отправились воевать на Саур-Могилу.
В конце июля 2014 года попали в двойное окружение и нам оставалось либо сдаться в плен, либо идти на прорыв. Не задумываясь, выбрали второе. Когда прорывались из окружения, я получил серьезное ранение и при отправке на лечение попал в плен 25-й аэромобильной бригады ВСУ.
– Сколько вы пробыли в плену?
– 13 дней. Вместе со мной в украинский плен попало 18 человек, в основном бойцы «Востока». Нас отправили в город Счастье, где продали батальону «Айдар»…
– Как продали? «Айдаровцы» купили пленников как товар?
– Да, именно так. Торговля пленниками – обычное явление на Украине. «Айдаровцы» покупали ополченцев за 50, 100, даже 1000 долларов, чтобы затем перепродать втридорога. Конечная цена за мою свободу – 19 тысяч долларов.
Мои друзья собрали деньги за три дня и выкупили в районе Харькова. Мне повезло, потому что при захвате в плен я был одет в гражданскую одежду, а в СБУ на меня не было никаких данных. В противном случае не вышел бы из плена ни за какие деньги.
– Если бы узнали, что имеют дело с диверсантом, то вас ожидала смертная казнь?
– В лучшем случае. С такими, как я, в украинском плену обращаются очень жестоко: выкалывают глаза, отрезают уши, отрубают конечности.
К счастью, из-за отсутствия необходимой информации со мной и другими пленниками обходились неплохо, т.к. рассчитывали получить солидный выкуп. Охранники даже защищали нас от тех бойцов, которые возвращались с передовой и норовили издеваться над пленниками. Таким образом они срывают злость за очередные поражения на фронте.
– Тем не менее вы продолжили воевать в составе ополчения, несмотря на угрозу попасть в плен в очередной раз. Что повлияло на такой выбор?
– У меня остались личные счеты с НАТО еще с 1999 года, когда авиация альянса бомбила мирное население Сербии. Это служит для меня главным стимулом в борьбе с западной агрессией в Донбассе. Ведь приказы о геноциде местного населения отдаются даже не Киевом, а Вашингтоном.
Поэтому, когда мои сослуживцы из России, которые принимали участие в боевых действиях на территории Югославии, попросили меня приехать в Крым, я сразу же согласился. Не раздумывал, когда необходимо было стать и на защиту Донбасса.
Неправда, когда говорят, что сербы воюют за деньги. Что касается меня, то я еще ни разу не получал заработную плату, а все свои награды вернул Министерству обороны ДНР.
– Хотите сказать, что события на Украине развиваются по «югославскому сценарию» и вы вместе с другими добровольцами всего лишь стремитесь остановить геноцид местного населения?
– Совершенно верно. На Украине, как и в Югославии, гражданской войне предшествовала реабилитация фашистских преступников. На Украине проводилась героизация Степана Бандеры, в Хорватии – Анте Павелича. В дальнейшем рост нацизма в стране американцы использовали против этнических меньшинств.
В Хорватии проводилась политика геноцида сербов, на Украине – русских. Но тех, кто осмелился бороться с этим, называют «военными преступниками». Поэтому мне нельзя возвращаться на Родину, иначе буду осужден за участие в вооруженном конфликте в Донбассе.
– Как руководство Сербии оценивает происходящее здесь?
– А как оно может оценивать, если, по сути, является британской колониальной администрацией? Советник премьер-министра и советник министра обороны – английские граждане.
Они непосредственно руководили процессом развала сербской экономики и армии. Известно, что в Сербии производилось одно из лучших вооружений в мире. Теперь английские кураторы препятствуют отправке добровольцев в Донбасс.
В настоящее время Украина также является колонией Запада. Мне известно, что многие натовские специалисты, которые уничтожили Югославию, теперь работают на Украине.
– Многие эксперты рассуждают на тему мирного разделения Украины, как это произошло в Чехословакии. На ваш взгляд, можно было избежать вооруженного конфликта?
– Думаю, что нет. НАТО планомерно готовило войну на Украине. Однако конечной целью конфликта является дестабилизация ситуации в России.
В 1990-е годы боевые действия проходили на территории Хорватии, Боснии и Герцеговины, но основная задача состояла в том, чтобы заставить капитулировать Сербию. Вскоре натовской бомбардировке подверглась и сербская территория. Уничтожались не только военные объекты, но и местное население.
Аналогичным образом НАТО создает напряженную обстановку на границе Российской Федерации. С этой целью разжигается конфликт в Средней Азии, на Кавказе и Украине.
– В таком случае, как необходимо действовать России, чтобы не повторить судьбу Сербии?
– Проблема Сербии в том, что она сама не хотела себе помочь. В свое время Слободан Милошевич отказался от поставок российских зенитно-ракетных комплексов С-300. В противном случае можно было защитить страну от натовской авиации.
Кроме того, Белград не захотел помочь Республике Сербская Краина, которая стремилась остаться в составе Югославии. После зачистки хорватской армией РСК боевые действия начались на территории самой Сербии: сначала в Косово, затем в Белграде.
При этом С. Милошевич придавал большое значение переговорам с НАТО и ОБСЕ. Он безоговорочно доверял своим оппонентам, которые и усадили его на скамью подсудимых. Но одно дело, когда переговоры ведет Сербия, а другое – Россия, которая обладает одной из самых сильных в мире армией.
Уверен, что российское руководство предусмотрело несколько сценариев развития событий, ведя переговоры по урегулированию конфликта на Украине в «нормандском формате».
Новороссии не грозит судьба Сербской Краины, но и не стоит ожидать разрешения конфликта в скором времени. Я ежедневно выезжаю на передовую и могу с уверенностью заявить, что украинская сторона не соблюдает минские соглашения. От этого страдают как военные, так и гражданские.
– Если нарушения происходят ежедневно, почему представители ОБСЕ не реагирует на них должным образом?
– Это надо у них спросить. Лично я не жду от них объективной оценки происходящего еще со времен конфликта в Югославии. Что можно ожидать от ОБСЕ, если ее председатель в 2015 году сербский первый вице-премьер-министр и министр иностранных дел Ивица Дачич неоднократно заявлял, что мы – сербские добровольцы – являемся наемниками и нас необходимо посадить в тюрьму.
И. Дачич является одним из самых коррумпированных политиков. Как он мог способствовать разрешению конфликта на Украине, если не в состоянии навести порядок в собственной стране?
– Из ваших слов можно сделать вывод, что минские соглашения – на грани срыва. В случае эскалации конфликта бойцы Вооруженных сил ДНР готовы отразить наступление противника?
– Конечно, настрой у нас боевой. Мы не собираемся отступать, потому что прекрасно знаем, на что способны нацисты. Например, при освобождении Амвросиевки в 2014 году были обнаружены массовые захоронения людей.
Украинские каратели извлекали, а затем продавали человеческие органы. Ужасное зрелище, но торговля органами – обычное явления в зоне вооруженного конфликта. То же самое происходило в Косово. Представляете, что произойдет с ДНР и ЛНР, если на их территорию зайдет украинская армия?
Чтобы не допустить истребления местного населения, мы намерены сражаться до конца.
