«Личный канал связи» между Гитлером и Сталиным: загадки истории

Кто вы, граф Шуленбург?

Станислав Тарасов, 8 августа 2016

В ноябре 1940 года на должность советского полпреда в Германии был назначен Владимир Деканозов. Рейхсфюрер Германии Адольф Гитлер выказывал полпреду самое сердечное отношение. Так, в своих донесениях в Москву Деканозов писал: «Во дворе Имперской канцелярии был выстроен почетный караул, встретивший мой приезд барабанным боем. Гитлер спросил, прибыл ли я с семьей. Я ответил, что скоро ожидаю ее приезда… Затем он спросил, происхожу ли я из той местности, где родился Сталин, знаком ли я со Сталиным издавна по совместной революционной работе. Я ответил, что мои родители происходят из той же местности Грузии, где родился Сталин, сам я родился в Баку, совместную революционную работу в Грузии со Сталиным не вел, сказав, что мне 42 года, а т. Сталину около 61 года. Гитлер сказал, что я самый молодой посол в Берлине. В былые времена раньше 65 лет никто не становился послом, теперь все изменилось…».

Только позже выяснилось, что его фамилия звучала как Деканозишвили, но он сократил ее на русский манер и стал просто Деканозовым. А еще то, что он был лично хорошо знаком по Кавказу с послом нацистской Германии в Москве, которым с 1934 года являлся Фридрих-Вернер Эрдманн Маттиас Иоганн Бернгард Эрих, граф фон дер Шуленбург. Однажды, когда Деканозов приехал в Москву на доклад, Шуленбург пригласил его на завтрак. И, нарушая всевозможные правила и рискуя не только карьерой, открыто заявил о том, что Гитлер намерен напасть на Советский Союз 22 июня 1941 года. Так он напрашивался на личный прием к Иосифу Сталину. Вождь такую откровенность не оценил, решив, что подобным образом Гитлер пытается дезинформировать советское руководство. Но почему Шуленбург в принципе рассчитывал на то, что Сталин мог выслушать его тет-а-тет?

Смена посла

После ноябрьских выборов 1932 года нацистская и центристская партии сформировали правительство. 30 января 1933 года Гитлер стал канцлером, после чего проблема взаимоотношений между Москвой и Берлином начала приобретать большое значение. Шуленбург на посту посла сменил Рудольфа Августа Надольного, назначенного на эту должность вскоре после прихода Гитлера к власти. Надольный был дипломатом так называемой «старой школы», считался авторитетным специалистом по России, где ранее с 1903 по 1907 годы служил вице-консулом в Петербурге, и по Ближнему Востоку. В 1916−17 годы он работал в качестве поверенного в делах в Тегеране, потом референтом по восточным вопросам в министерстве иностранных дел. В 1919−20 — начальником кабинета президента Эберта, в 1920−24 — посланником в Стокгольме, в 1924−33 — послом Германии в Турции. Он считался сторонником идеологии Веймарской республики, стремился сохранить и укрепить хорошие отношения между Берлином и Москвой, которые стали заметно портиться в последние годы существования Веймарской республики и в особенности сразу после прихода Гитлера к власти. На этом направлении Надольный вел жесткие дипломатические сражения, прежде всего, со своим МИДом, который считал, что «сговор с западными державами за счет Советского Союза является верхом государственной мудрости».

Поэтому, когда в начале мая 1934 года в Германии возобновили широкую антисоветскую кампанию против якобы «голодающей России», до того прекращенную осенью 1933 года, посол Надольный, добивавшийся нормальных отношений с СССР, подал в отставку и в начале июня 1934 года навсегда покинул Москву. Уже будучи в отставке, он направил личное письмо Гитлеру, в котором доказывал ошибочность принятого им решения в отношении СССР и предсказывал, что «однажды еще придется идти к русским и просить их дружбы». Это событие советская дипломатия восприняла с огромной настороженностью, чем и объясняется повышенное внимание к новому послу Германии Шуленбургу, который, как и Надольный, относился к дипломатам старой германской школы, но поддержал приход Гитлера к власти и даже вступил в ряды НСДАП.

Существуют мемуарные свидетельства, говорящие о том, что по приезду Шуленбурга в Москву через него знакомился с некоторыми подробностями деятельности национал-социалистической партии Германии Вячеслав Молотов, который изучал принципы и приемы ведения внешней политики Берлина. Молотову было известно, что Шуленбург буквально перед назначением в Москву вступил в НСДАП, был включен в Dienststelle Ribbentrop, созданный в апреле 1933 внешнеполитический отдел НСДАП во главе с Иоахимом фон Риббентропом. Это засекреченное подразделение включало в себя группу экспертов по вопросам внешней политики при канцелярии Рудольфа Гесса, ведущие посты в котором занимали функционеры аппарата СС. При этом в Берлине и в Москве Шуленбурга называли «кавказцем», который был лично знаком или знал по материалам дел тех лиц, которые все больше прибирали власть в Кремле.

Кавказ. Шуленбург как разведчик

Кем же был граф Шуленбург? В 1871 году в Тифлисе было создано консульство Германии. В Закавказье размещалось немало немецких колоний. С разрешения царских властей колонисты создали ряд культурно-хозяйственных объединений и союзов, которые поддерживали активные связи с Германией. Кавказ бурно развивался. В этот регион Российской империи, особенно в бакинскую нефть, вкладывался германский капитал. Так что встретить в Тифлисе, в Баку или в другом городе Кавказа крупного немецкого бизнесмена или тем более предпринимателя средней руки было обычным делом. Поэтому германскому консульству в Тифлисе хватало работы. По данным русской контрразведки, положение резко изменилось после того, как в ноябре 1910 года в Потсдаме состоялась встреча Николая II и германского императора Вильгельма II. Германская сторона пыталась расколоть Антанту и настаивала на заключении такого общеполитического соглашения, которое привело бы к изменению внешнеполитического курса России.

Но Санкт-Петербург уклонился от предложенного ему альянса, решив ограничиться урегулированием некоторых спорных вопросов, затрагивающих экономические интересы сторон в Иране. Окончательный текст Потсдамского договора был подписан 6 (19) августа 1911 года. Он носил компромиссный характер. Германия обязывалась не домогаться концессий в Северном Иране (русской зоне влияния) и в приграничной с Россией турецкой территории, а Россия — не препятствовать сооружению линии от Багдадской железной дороги до Тегерана. Тем не менее Потсдамское (Петербургское) соглашение открывало возможности для расширения влияния Германии на Ближнем и Среднем Востоке. Именно тогда в 1911 году германским консулом в Тифлис назначили Шуленбурга, у которого за плечами была работа в аппарате министерства иностранных дел, вице-консула в Барселоне, в Праге, Неаполе и в Варшаве.

Дело шло к войне. Русская контрразведка вела Шуленбурга буквально с первых дней его пребывания в Тифлисе. Она заметила, что к 1912 году почти вдвое увеличился штат немецкого консульства в Тифлисе, расширилась деятельность различных эмиссаров. Было получены сведения и о том, что и в персидском Тебризе под «крышей» германского консульства создается разведывательная резидентура. Вскоре заявила о себе и Эрзерумское отделение, которое возглавил консул Эдгар Андерс. Вместе с Шуленбургом он добывал данные о планах русского правительства на Ближнем и Среднем Востоке, об отношениях с Турцией и Ираном, о позиции в армянском вопросе, о настроениях в различных слоях населения, о межнациональных трениях и об отношении народов Закавказья к России и русским.

Обеспокоенный этим обстоятельством, начальник штаба русских войск на Кавказе докладывал наместнику императора Воронцову-Дашкову, что «за последнее время наблюдается возрастающая агентурная деятельность Германии в крае и идет ввоз в большом количестве огнестрельного оружия и боеприпасов». Русской контрразведке в Закавказье удалось раскрыть деятельность немецкой разведки и нанести по ней серьезный удар. Например, изъять у Шуленбурга записную книжку с фамилиями. Выяснилось также, что для графа базовыми в деятельности на Кавказе являлись филиал фирмы «Зингер» и отделение «Дойче банка». Были нейтрализованы германский консул в Эрзеруме Андерс и его помощник капитан Вейкман, которых выманили в Тифлис под предлогом проведения разведывательной операции.

Для Берлина это был провал. По утверждениям одних историков, Шуленбурга выдворили из пределов Российской империи. По другим, за два месяца до начала Первой мировой войны он «неожиданно» выехал в отпуск в Германию, где был призван в армию и отправлен на западный фронт, во Францию, в резерв одного из артиллерийских полков. Уже через год Шуленбурга отозвали из действующей армии в центральный аппарат МИДа Германии, потом из рук кайзера он получил железный крест первой степени. Теперь ему было поручено курировать подготовленный министерством иностранных дел проект «Отделение Закавказья от России и его последующее политическое устройства». Авторами этого документа являлись находившиеся в Германии грузинские социал — федералисты Георгий Мачабели и Михаил Церетели.

Кавказ. Шуленбург как политик

Проект предусматривал установление в будущем в Закавказье системы кантонального правления — «Кавказской Швейцарии» под германским протекторатом. В приказе о новом назначении Шуленбурга в Эрзерум его должность именовалась «офицер связи по Кавказу». На него возлагались следующие функции: а) подготовка и осуществление на Кавказе акций, результатом которых было бы возбуждение антирусских настроений, и организация мятежей; б) налаживание взаимодействия и сотрудничества созданного грузинского «Комитета независимости» с турецким военным командованием в вопросах организации восстания на Кавказе; в) установление и поддержание связи между повстанцами и соответствующими германскими и турецкими ведомствами, а также другими организациями, связанными с «освободительным движением»; г) сбор и передача информации о Кавказе и соседних районах.

Шуленбург взялся за дело. Благодаря его усилиям за короткое время удалось создать отряд добровольцев, который вначале насчитывал 450 человек, затем увеличился до 750. Были предприняты попытки восстановить связи с агентурой, внедренной в свое время в Закавказье. Некоторых агентов удалось забросить в Грузию с целью установления «контактов со сторонниками отделения от России». Через Стокгольм осуществлялась доставка в регион значительной суммы денег, предназначенных для финансирования «повстанческого движения». В Стамбуле оказались и некоторые участники грузинского» Комитета независимости» — Михаил Церетели, Варлам Черкезишвили, Георгий Мачабели, Лео Кереселидзе и некоторые другие прогермански настроенные политические деятели Кавказа, находившиеся в контакте с внешнеполитическим ведомством Германии.

События на Кавказском фронте развивались успешно для русской армии, не так, как расписывал в своих сценариях Шуленбург. После армянских погромов в Восточной Анатолии его от греха подальше перевели на консульскую службу в Бейрут и Дамаск. Но он не ослаблял внимание к проблемам Кавказа, хотя ему становилось ясно, что «будущее устройство Кавказа» будет выглядеть теперь иначе. В 1916 году в Веймаре появляется подготовленная внешнеполитическим ведомством Германии книга «Кавказ в мировой войне». В ней отмечалось, что «германские политики должны ныне думать над тем, чтобы после поражения России на Кавказе организовать христианскую Грузию в виде южнокавказского буферного государства, в состав которой должны войти бывшие русские армянские территории, и которое должно будет граничить с нейтральным кавказским мусульманским государством вблизи границ России и Турции».

Под нейтральным «мусульманским государством» подразумевался Азербайджан. Любопытно, что именно по этому геополитическому сценарию в части «урегулирования закавказских проблем» шел в конце февраля — начале марта 1918 года в Брест-Литовске так называемый третий этап переговоров между Германией и Советской Россией. Шуленбург предлагал германской делегации организовать приглашение в Брест-Литовск не представителей «объединенной закавказской демократии» в лице Закавказского сейма, а только членов грузинского Национального Совета. То, что такое предложение было, свидетельствует письмо М.Г. Церетели в адрес ЦК РСДРП, опубликованное 15 июня 1918 в московской газете «Наш Голос»: «Нас приглашали в Брест, мы отказались. Мы сделали отчаянную попытку бороться…».

На доску были поставлены принципы сохранения единства «закавказской демократии» или действия по сценарию, предложенному германским командованием и большевиками: провозгласить создание в Закавказье двух государств — Грузии и Азербайджана. Выступая 28 февраля на заседании Закавказского сейма с речью о Брестском мире, закавказский социал-демократ Ной Жордания заявлял, что «теперь еще больше оборваны нити, связывавшие Закавказье с Россией». Он предложил сейму объявить себя закавказским Учредительным собранием и добиваться заключения сепаратного мира с Турцией. В Тифлисе не понимали, что представители Турции после Брест-Литовска превращались вместе с Германией в союзников большевиков. Поэтому переговоры Закавказского сейма с представителями турецкого командования — сначала в Трапезунде, а затем в Батуми — были изначально обречены на провал. Турки, как и было определено в Брестском договоре, заняли Батуми, Карс и Ардаган и продолжили дальнейшее продвижение к Тифлису. Тогда только один из членов Закавказского сейма русский эсер Ю. Ф. Семенов раскрыл смысл игры, заявляя, что «Карс и Батум были сданы туркам не по военным, а по политическим причинам».

Германская миссия во главе с генералом фон Лоссовым, которую консультировал граф Шуленбург, довела задуманную интригу до роспуска 26 мая 1918 года Закавказского сейма. Грузинский «Национальный Совет» под предлогом «грозящей турецкой оккупации» объявил о независимости Грузии. Затем при содействии Германии 4 июня 1918 года Грузия заключила с Турцией «Договор мира и дружбы». Что касается Армении, то против нее вскоре возобновились военные действия. Поэтому внешне все выглядело так, будто Грузию от турецкой оккупации «спасла Германия». Несмотря на то, что Шуленбург официально не являлся главой германской делегации, ему удалось сыграть роль серого кардинала и получить должность временного представителя Германии в Грузии. Берлин пытался препятствовать Турции в захвате Баку и предпринял даже попытку помочь Бакинской Коммуне удержать власть. Как отмечал в своем донесении 4 июля Шуленбург, «представляется сомнительным, чтобы туркам вообще удалось взять Баку; вероятно, и это было бы желательно, они потерпят там основательное поражение. Если мы полюбовно договоримся с большевиками — а мы договорились — то нефтяные источники Баку и тамошние запасы окажутся в наших руках в целости и сохранности».

Позже начальник германского генштаба Э. Людендорф отмечал, что задача заключалась еще и в максимально быстром «начале эксплуатации железной дороги Баку — Тифлис — Батум и переброске по Каспию боевых частей в контролируемый англичанами североиранский порт Энзели с последующим вторжением в Ирак и выходом (в районе Басры) к Персидскому заливу, что было бы сильнейшим ударом по позициям англичан на Среднем Востоке». Более того, Шуленбург не исключал возможности совместного с большевиками похода в Персию и Ирак, что находило поддержку у Льва Троцкого, мечтавшего «принести революцию народам Востока. А осенью 1918 года перед капитуляцией Германии в Первой мировой войне Шуленбург пытался провести геополитические комбинации по заключению договоров между горцами и мусаватистами с целью объединения Закавказья и Северного Кавказа в единую государственную систему, но под протекторатом Германии. К этому периоду, как пишет историк Николай Кирмель, относится и организация Шуленбургом новой резидентуры под легальным названием «Немецко-грузинского ферейна» во главе с немецким военным врачом Мерцвелером. Известна также попытка организации «Немецко-армянского ферейна», но она не удалась.
В Москве и Берлине
Где-то и когда-то на этих кавказских геополитических тропинках и пересеклись пути Шуленбурга и Сталина, внимательно следившего за развитием событий в этом регионе. Известно, что позже Шуленбург предложил Сталину план политического переворота в Грузии, чтобы «не оставлять эту страну западным демократиям». Потом он был интернирован английскими властями и провел полгода в лагере для военнопленных. После возвращения на родину он занял должность советника в аппарате МИД. Работы хватало. Дело в том, что начальник военной разведки Германии Николаи уберег архивы кайзеровской разведки, что способствовало созданию новой секретной службы, скрываемой от государств — победителей. Так в сентябре 1919 года в составе Войскового управления был создан орган военной разведки и контрразведки (абвер). Ставилась главная задача: сохранить у власти в Советской России прогермански настроенных политиков и заключить с Москвой договор. Но на дальнейшую политику Германии повлияло ее поражение в Первой мировой войне, которое закончилось подписанием Версальского договора 28 июня 1919 года. В 1922 году Шуленбурга назначили послом в Тегеран, где он провел достаточно много времени — до 1931 года, затем его перевели в Бухарест, откуда он уже и получил назначение послом в СССР.

Но фактор «личной дипломатии» интересовал и Гитлера. Некоторые историки, объясняя выбор Шуленбурга послом в Москву, говорят, что граф якобы имел репутацию в Берлине «более спокойного и бесцветного чиновника, со стороны которого не приходилось опасаться каких-либо подчеркнуто самостоятельных мнений и инициатив». И что «именно из-за этих качеств его и направили в Москву, ибо поначалу Гитлер намеревался довести германо-советские отношения до самого низкого уровня и сохранить их таковыми как можно дольше». Но, как свидетельствуют недавно опубликованные документы, фюрер вел «большую игру», а точнее, поддержал ту линию, которую начал Сталин. Она была связана с «особой миссией» в Берлине советского торгпреда Давида Канделаки, который в 1921—1930 годах был наркомом просвещения Грузии, с 1930 года занимал пост заместителя наркома в Наркомате внешней торговли СССР, в 1934 году стал торговым представителем СССР в Швеции, а потом в Германии. Секрет заключался в том, что Канделаки был лично знаком со Сталиным с дореволюционного времени и пользовался его особым доверием, о чем в Берлине было хорошо известно.

Гитлер неоднократно лично встречался с Канделаки, которого считал «специальным каналом связи» прямо со Сталиным, минуя советского полпреда в Германии Я.З. Сурица. Но сначала Молотов организовал публичную утечку информации о переговорах торгпреда с крупнейшим банкиром НСДАП, министром финансов Яльмаром Шахтом о предоставлении СССР кредита, затем советский разведчик-перебежчик Вальтер Кривицкий распространил на Западе информацию, согласно которой «личный эмиссар Сталина Канделаки, минуя обычные дипломатические каналы, любой ценой готовил сделку с Гитлером». Правда, историк Лев Безыменский считает, что ни на кого из первых лиц рейха торгпред так и не вышел, и «ни о каких секретных договоренностях говорить нельзя, фактически Канделаки вел обычный зондаж». Это не совсем так. А позже Гитлер пытался восстановить «канал связи» со Сталиным. Его выбор пал на Шуленбурга, который, по имевшийся тогда у Берлина информации, как раз был лично знаком с кремлевским вождем.

Шуленбург, появившись в Москве в ранге посла, если судить по фрагментам некоторых архивных документов, чувствовал себя уверенно и спокойно, общаясь и в Кремле, и в Наркомате иностранных дел с теми, с кем был лично знаком по кавказским делам. Но он искал возможности наладить устойчивый личный контакт со Сталиным, чему препятствовал Молотов. Сталин знал, что новый немецкий посол сразу стал посылать в Берлин донесения, в которых содержались благожелательные отзывы в его отношении. В свою очередь Шуленбург тоже знал, что его диппочту читают в советской контрразведке, но не предпринимал усилий для смены дипломатического шифра. «Игра» продолжалась. Именно в этой схеме и развивалась интрига, которая завершилась 22 июня 1941 года, когда фашистская Германия вероломно напала на СССР. В июле 1944 года Шуленбург принял участие в заговоре против Гитлера. Согласно плану «Валькирия», после устранения фюрера, он должен был возглавить внешнеполитическое ведомство новой Германии. Но заговор не удался, и все его участники были арестованы и казнены. Вернера фон Шуленбурга повесили в Берлине, так и не раскрыв, кем же он являлся — дипломатом, разведчиком, посредником между Сталиным и Гитлером, а может быть, и кем-то еще.