Наводчики из Вашингтона
Наступление на Пальмиру подразумевает профессиональную штабную работу, на которую боевики неспособны
11 декабря боевики запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ) вытеснили из Тадмора, исторической Пальмиры, войска Асада и во второй раз захватили этот провинциальный город мирового исторического значения, не столь важный стратегически, если не учитывать расположенного неподалеку перекрестка дорог, ведущих в том числе к осажденному несколько лет ИГ Дейр-эз-Зору с его НПЗ и базой ВВС.
Характерно, что наступление пяти тысяч боевиков с танками, БТР и ракетной артиллерией шло по пустынной местности на протяжении нескольких сот километров, но ни одна разведка Асада его не обнаружила, что заставляет экспертов говорить о возможном предательстве на высшем уровне командования сирийской армии и ее мухабаратов.
Предательство или ротозейство?
Особая тема, откуда взялись эти пять тысяч боевиков ИГ, притом что в «осажденном» США и их союзниками Мосуле остались, по оценкам «антитеррористической коалиции», на момент взятия исламистами Пальмиры от трех до пяти тысяч боевиков. Частью они пришли из Мосула, несмотря на то, что дорога на сирийскую Ракку в это время уже была отсечена осаждавшими Мосул формированиями Багдада и его союзников. Частью состояли из сирийских отрядов ИГ, которые должны были удерживать саму Ракку. И перестали это делать немедленно после того, как США объявили, что штурм города отложен минимум на два месяца.
То есть непонятно, как просочившиеся через порядки осаждающих Мосул войск боевики и бросившие на произвол судьбы сирийскую столицу ИГ перед лицом курдских и турецких частей, теоретически соревнующихся за право ударить по Ракке в союзе с американцами, исламисты дошли незамеченными, несмотря на всю их тяжелую технику, без единого выстрела со стороны ВВС американской коалиции, авиации Асада и, отметим, ВКС РФ до Пальмиры, которую после тяжелых боев и заняли. Притом что планирование такой операции подразумевает профессиональную штабную работу, на которую сами по себе боевики вряд ли способны.
Первую волну атакующих наполовину уничтожили ВКС России, что не повлияло на исход сражения в целом: оно было проиграно. Отбита у боевиков Пальмира была в свое время после сложной и тщательно подготовленной операции, спланированной и проведенной под непосредственным управлением российских военных советников. Потеряна и в первый, и во второй раз самими сирийцами быстро, хотя теперь они пытались ее удержать и уступили превосходящим силам противника.
Потеря Асадом Пальмиры слишком точно совпала с завершением операции в восточном Алеппо, чтобы быть случайной. Весьма вероятно, что США в данном случае либо напрямую задействовали ИГ как инструмент военного давления на Дамаск, либо закрыли глаза на то, что его использовали их союзники по «антитеррористической коалиции» – наверняка Катар и, возможно, Саудовская Аравия и Турция. Благо, Доха, Эр-Рияд и Анкара в свое время при необходимости координировали действия в Сирии. Какая из версий соответствует действительности, вопрос отдельный. Пока ясно одно: Вашингтон и его союзники не предприняли и скорее всего в дальнейшем не предпримут никаких действий против ИГ, если эта террористическая структура будет воевать с Асадом и с российскими военными.
Это обнуляет смысл переговоров с ними по Сирии до достижения окончательной победы, то есть уничтожения террористических групп до момента, пока оставшиеся не капитулируют, выйдя из войны под гарантии переговорщиков с базы «Хмеймим». Что противоречит логике не только западных, но и отечественных дипломатов, смысл деятельности которых состоит в ограничении и попытке подчинения себе деятельности Российской армии вместо того, чтобы самим, не претендуя на ведущие роли, следовать за военными успехами, закрепляя их политически. То, что прекращение использования ВКС РФ против террористов, добровольно взятое на себя Россией ограничение действий ВКС в городской застройке и гуманитарные паузы, продавливаемые ООН и США, обесценивают результаты военных действий, делая войну бесконечной, ясно любому специалисту. Вопрос, когда армии дадут делать ее работу так, как это необходимо для достижения конечного результата, сегодня ответа не имеет.
Текущая ситуация в Пальмире – ответ США и их союзников на блестящие результаты, которых добилась Россия и поддерживаемые ею силы в Алеппо. Этот город не будет столицей сирийских джихадистов, какой стал в свое время Бенгази в Ливии. Но падение Пальмиры показывает, что сирийская война далека от завершения.
Это требует анализа ситуации как в самой Пальмире, так и в Мосуле и Алеппо. Благо, впереди зачистка Идлиба, освобождение от боевиков Пальмиры, снятие блокады с Дейр-эз-Зора и не исключено – уничтожение ИГ в Ираке, коль скоро США на деле ничего не предпринимают против этой организации, предоставляя ей все шансы. Рассмотрим ряд аспектов войны с джихадистами в Сирии и Ираке, опираясь на статьи Ю. Б. Щегловина, подготовленные для ИБВ.
Уроки Мосула
Проанализируем для начала ситуацию вокруг Мосула. 3 декабря контингент турецких войск вошел на территорию лагеря военизированной милиции Аль-Шикхан для оказания содействия иракской армии по взятию Мосула. Турецкое подкрепление состоит из трех батальонов с тяжелым вооружением. Они должны помочь в освобождении провинции Найнава суннитской милиции, именуемой «Национальные силы по освобождению Найнавы». Лагерь Аль-Шикхан расположен на границе Дахука и Найнавы, в нем проходят обучение под руководством турецких инструкторов около 3,5 тысячи боевиков суннитской милиции. Они должны выдвинуться к Мосулу в ближайшее время.
По оценке экспертов, пока рано говорить о реальном широкомасштабном входе турецких войск и их участии в штурме иракской столицы ИГ. Скорее речь о ротации турецкого контингента. Известна негативная реакция премьер-министра Ирака Х. аль-Абади на участие турок в гражданской войне в его стране. Это Анкара будет учитывать, несмотря на жесткие высказывания высшего турецкого руководства. Турок больше волнует сохранение присутствия в Иракском Курдистане, чем участие в уличных боях в Мосуле или освобождение «суннитского треугольника». В курдской автономии наращивает влияние Иран, используя контакты с кланом Дж. Талабани и Рабочей партией Курдистана. Там есть инструкторы КСИР, размещены реактивные систем залпового огня.
При этом в штурме Мосула, похоже, намечается новый этап. Иракский спецназ совместно с полицией и ополченцами втягивается в уличные бои. По данным американских военных, победа под Мосулом не проглядывается. Наступление длится два месяца, и американцы вынуждены были дважды корректировать первоначальные планы. Судя по всему, им придется делать это в третий раз. Попытка наступления иракского спецназа предпринята по указанию аль-Абади. Военные пытаются атаковать с востока, что дает возможность ИГ маневрировать, концентрируя силы на приоритетных участках. У руководства коалиции и иракского командования сдают нервы. Последние авиаудары по гражданским целям свидетельствуют, что иракские силовики и американцы перешли к насильственному выдавливанию населения из Мосула. К этой тактике относится и уничтожение водонапорных станций, что лишило чистой воды почти 650 тысяч человек.
В октябре на иракского премьера надавил Тегеран, потребовав привлечь к активным боевым действиям лояльные иранцам шиитские силы народной мобилизации. Этому сопротивляется командование иракской армии. При этом артиллерия правительственных сил в городе малоэффективна. Боевики ИГ создали под Мосулом систему подземных тоннелей, позволяющих появляться в тылу иракских военных. ИГ использует мины-ловушки и заминированные автомобили. Узкие улицы позволяют смертникам атаковать наступающих. Командование ИГ успешно использует зимние условия для рейдов мобильными группами с тяжелым вооружением в тыл иракских частей. При этом армия призывает население остаться в городе, а премьер аль-Абади – покинуть его.
Спецназ Багдада, сумевший закрепиться на восточных окраинах Мосула, испытывает недостаток поддержки от 9-й дивизии. Ее танки пытались войти в город, но попав в засады, отступали. Потери иракских войск в ноябре составили около двух тысяч человек. На поддержку 9-й дивизии подтягиваются 15 и 16-я, что означает концентрацию почти всех наступающих на восточном направлении. Плюс части 15-й дивизии контролируют узкий участок фронта на юго-западе, по дороге от Мосула до Телль-Афара. Это пока подготовка к наступлению. Однако в нее втягиваются американские военные, которые начали участвовать в боевых действиях на улицах Мосула.
Радикальный раскол
Завершение разгрома исламистов в восточном Алеппо привело к острым разногласиям в их рядах. Часть боевиков сложила оружие. Другие согласились покинуть город, уйдя по выделенному им коридору в провинцию Идлиб, которая остается под контролем противников Асада. Против капитуляции выступили лидеры «Джебхат Фатх аш-Шам» (экс-«ан-Нусра», запрещенная в России) и «Катаиб Абу Аммара». Радикалы атаковали штабы бригад «Джейш аль-ислам» и «Фейлак аль-ислам», которые подозревали в намерении сдаться, захватив склады с оружием. Были арестованы полевые командиры во главе с Абу Абдо аш-Шейхом, вступившие в переговоры с правительственными силами.
При этом попытки маневрировать с названиями групп и менять «Джебхат ан-Нусру» на «Джебхат Фатх аш-Шам», чтобы растворить в союзе девяти группировок скомпрометировавшую себя структуру, не удались. Провалились и попытки публичного отказа руководства «Джебхат ан-Нусры» отойти от альянса с «Аль-Каидой». Формально после долгих уговоров со стороны турецкой МИТ и Управления общей разведки Саудовской Аравии об этом объявили. Но сделано было так, что Вашингтону пришлось заявить: он в отход от связи с «Аль-Каидой» не верит. Что не мешает США воздерживаться от авиаударов по позициям «Джебхат Фатх аш-Шам». Эр-Рияд не может пойти на отказ от идеологии «Аль-Каиды», так как это наряду с деньгами фактор, обеспечивающий приход новых добровольцев. Среди тех, кто воюет в «Джебхат Фатх аш-Шам», много убежденных исламистов.
На фоне поражения вооруженной оппозиции в Алеппо турецкая МИТ и катарская Служба государственной безопасности пытаются трансформировать распадающийся альянс девяти оппозиционных групп. Как предполагают в Анкаре и Дохе, с Алеппо как с центром сопротивления, тем более оплотом будущей экспансии антиасадовских сил покончено. В этой связи выдвинута задача создать централизованное суннитское сопротивление в Идлибе, куда уходят «примирившиеся» боевики из Алеппо и окрестностей Дамаска. Это позволяет затянуть время, избежать окончательного разгрома и восстановить боевой потенциал. Что касается прежде всего протурецких групп. Анкара и Доха стараются стать центральными партнерами и спонсорами заново структурированного повстанческого движения Сирии, выдавив из него КСА и Иорданию.
При этом коалиция «Джейш аль-Фатх» распалась не только на группы, две самые крупные из них переживают внутренний раскол.
«Джебхат Фатх аш-Шам» разделилась на сторонников «Аль-Каиды» и ее противников. Главным оппонентом просаудовским элементам выступает иорданец Абу Хадиджа аль-Урдуни, который тесно связан с Управлением общей разведки Иордании. «Ахрар аш-Шам» раскололась на сторонников салафитов и «Братьев-мусульман». Эта группировка финансировалась Эр-Риядом и Анкарой.
Между их креатурами возник конфликт. Катар и Турция предпринимают усилия, чтобы сохранить централизованное суннитское сопротивление в Сирии и привести его к идеологии «Братьев-мусульман» под политическую легитимацию на Западе и позиционирование как основной политической силы, которая должна быть встроена в будущую государственную архитектуру Сирии.
Эти планы и перспективы их реализации скептически оцениваются в аналитических докладах саудовской и эмиратской спецслужб. Они свидетельствуют, что раскол преодолеть нереально и попытки на этом направлении – напрасная трата времени. В документах указывается на продуктивную работу сирийских органов безопасности, в результате чего начался процесс массового дезертирства значительного числа полевых командиров партизан. Эр-Рияд находится на перепутье в выборе дальнейшей тактики, что негативно отражается на объемах материально-технической помощи боевикам. Есть сомнение в способности централизованно управлять всем конгломератом антиасадовских группировок. Благо, успешное наступление в Алеппо такую возможность с их стороны серьезно снизило.
Алеппо как символ многополярности
Вопросы о поведении воинского контингента США и возглавляемой ими коалиции в ходе наступления ИГ на Пальмиру заставляют помимо прочего анализировать американские инициативы в отношении Алеппо. Противоречивость Вашингтона, который то выдвигал их через госсекретаря Джона Керри, то отзывал, а также массированная атака ЕС с подключением ООН (генсек Пан Ги Мун уходит со своего поста и может говорить все что угодно, в связи с чем любопытно, каково его новое место работы, это может объяснить его поведение) и введением новых санкций против «друзей Асада» свидетельствуют о том, что на Западе паникуют из-за сдачи Алеппо и фрагментации суннитского сопротивления в Сирии.
Предложения Керри призваны спасти осажденных, чтобы выбить инициативу из рук Москвы. В Госдепе полагали, что затяжка времени с помощью очередного гуманитарного перемирия поможет перегруппировать силы противников режима Асада и закрепиться хоть в какой-то части восточного Алеппо. Затем стало очевидно, что боевики уходят из города и говорить о едином фронте нереально. После этого США первоначальную инициативу отозвали, пытаясь понять, что происходит, какова динамика и какие варианты в этой связи реализуемы. Отсюда перенос основного раунда американо-российских консультаций на 9 декабря. Вашингтон просто не знает, что делать.
Европейцы тоже не понимают этого, но осознают: инициатива на сирийском направлении принадлежит России. Участие Брюсселя в программах гуманитарной помощи «страдающему Алеппо» минимизирована. Сказать: «Мы не можем оказывать гуманитарную помощь суннитам в Алеппо через Москву и Дамаск, потому что это будет свидетельством их доминирования» – политически некорректно и рискованно с точки зрения обструкции со стороны общественного мнения БСВ, которое обвинит европейских лидеров в том, что их личные политические амбиции важнее жизни голодающих сирийцев.
Пресс-секретарь Белого дома Джошуа Эрнест на брифинге, отвечая на вопросы журналистов, не смог уточнить, как Вашингтон намерен заставить Москву изменить свою политику в Сирии. Он упомянул санкции, признав, что они работают далеко не всегда. Ему напомнили о том, что ранее в отношении Ирана и Сирии уже были введены санкции, принято несколько резолюций Совета Безопасности ООН. Эрнест призвал не путать защиту американских интересов и военные действия против ИГ. «К ситуации в Алеппо приковано много внимания, но нельзя допустить, чтобы трагедия Алеппо затмевала важность того, что было сделано военными Соединенных Штатов и 67 членами коалиции», – сказал он. Что после бездействия коалиции в отношении ИГ в ходе взятия Пальмиры звучит очень уж цинично. При этом военные США разбомбили госпиталь в Мосуле, в котором, по их данным, располагался штаб ИГ. Даже если это так, это сомнительное оправдание с точки зрения демократических норм.
Вашингтон по-прежнему считает, что Россия сосредоточена не на борьбе с группировкой «Джебхат ан-Нусра», а на поддержке Башара Асада. С таким заявлением на регулярном брифинге для журналистов выступил замначальника пресс-службы Госдепартамента США Марк Тонер. «Россия и США согласны, что «ан-Нусра» является террористической организацией и должна быть уничтожена, как и ИГ. Но мы до сих пор не видели, что Россия сосредоточивает свое внимание на «ан-Нусре». Оно сосредоточено на оказании помощи режиму в борьбе с умеренной оппозицией в Алеппо. Мы считаем, что именно это и происходит там», – утверждал Тонер.
При этом хорошо известно, что в Алеппо были прежде всего «Джебхат ан-Нусра» и аффилированные с ней группировки, которые официально об этом заявляли. Никто не мешал США бомбить позиции «Джебхат ан-Нусры» в Идлибе (но этого не делалось). Ясно, что позиция официальных лиц в Вашингтоне и Брюсселе объясняется тем, что Сирия и действия России там – это слом монополярного мира. Вашингтону и Брюсселю это не нравится. Но сказать об этом открыто чревато репутационными рисками. В этой связи на вооружение принята тактика помощи всем крупным силам в Сирии, враждебным Асаду. Логики здесь не слишком много. Этим и вызван проигрыш Вашингтона и Брюсселя в информационной войне.
Представляется, что в этой ситуации основная задача для Дамаска и Москвы в сирийском конфликте не изменилась. Это окончательная зачистка Алеппо с одновременным запуском механизма гуманитарной помощи. Целесообразно было бы организовать поездку в Алеппо иностранных журналистов, как делалось на базе «Хмеймим». Вообще важно не дать Западу перехватить инициативу на информационном и политическом направлениях сирийского конфликта. Обратим внимание на позицию Пекина, который начал акцентировать поддержку действиям Москвы в ООН. Это Запад чрезвычайно испугало. О степени испуга говорит нейтралитет (если не поддержка) США в отношении действий ИГ в ходе взятия последним Пальмиры. В конце концов задачу свержения Асада, поставленную в свое время Эр-Риядом и Дохой, никто с Анкары и Вашингтона не снимал.
Евгений Сатановский,
президент Института Ближнего Востока
