Радио Свобода, США

Вторая мировая: мифы и величие
21.09.2015
Наталья Каневская

Коллектив французских историков предлагает свою концепцию борьбы с предрассудками и стереотипами военных времен.

Во Франции выходит из печати сборник эссе «Мифы Второй мировой войны». Книга посвящена болезненным темам европейской, в том числе советской истории, которые десятилетиями по разным причинам cчиталась или оставались закрытыми. Как поясняют французские военные историки Оливье Вивьерка и Жан Лопез, под редакцией которых вышла книга, речь идет о попытках преодолеть стереотипы, укоренившиеся в западном обществе за минувшие после окончания Второй мировой войны 70 лет.

«В заголовке мы используем слово “миф”, но в целом имеются в виду стереотипы, которые даже сегодня все еще очень сильны, когда речь идет об этой войне», — говорит в беседе с корреспондентом Радио Свобода Оливье Вивьерка:

— Возьмите, к примеру, укоренившийся стереотип, согласно которому германская экономика была настолько сильна, что Третий рейх сумел выстроить эффективную индустриальную машину. В конечном счете, считают сторонники такого мнения, итогом войны стала не столько победа Советского Союза, сколько проигрыш нацистской Германии: якобы если бы Гитлер не смешивал разные стратегии, то немцы могли бы одержать победу. В реальности же мы видим: советская экономика оказалась не менее продуктивной в производстве всего необходимого для войны, нежели экономика Германии. На Западе это у многих вызывает удивление, но тем не менее это правда.

По мнению Жана Лопеза, несмотря на огромную исследовательскую работу, проделанную с момента окончания Второй мировой войны, этот период мировой истории все еще находится в центре бурных общественных дебатов. «Несоответствие между выводами идущих вперед академических исследований и бытующими в обществе мнениями все еще огромно. Поэтому мы и решили опубликовать эту книгу», — отмечает Лопез в интервью Радио Свобода. Примером распространенного в России — как и в Германии, и в Австрии — мифа историк считает мнение, согласно которому нападение Германии на СССР являлось превентивной атакой, предвосхитившей готовившееся вторжение в Третий рейх советских сил.

— Согласно этому ошибочному мнению, операция «Барбаросса» лишь на несколько дней опередила готовившуюся атаку Сталина. На мой взгляд, это самый вопиющий современный миф о Второй мировой войне. Масла в огонь, как известно, подлила книга Виктора Суворова-Резуна «Ледокол». Речь ни в коем случае не идет об историческом исследовании. Автор выдвигает предположение о том, что Гитлер пал жертвой манипуляции Сталина. Якобы именно Сталин подтолкнул Германию к идее развязать войну, а сам готовился издалека понаблюдать за истощающей схваткой между европейскими державами и Берлином, чтобы позволить СССР вмешаться в конфликт с позиции силы, подчинить себе Европу и установить там коммунизм. Таков тезис Суворова. Возмутителен тот факт, что этот тезис, не базирующийся ни на одном историческом документе, подтасовывающий связанные с военной эпохой факты, нашел отклик даже в серьезных академических кругах. Особенно в Германии, где такие известные историки Третьего рейха, как Йоахим Хоффман, выступили в поддержку мнения, согласно которому вермахт предпринял в отношении СССР по сути оборонительную операцию.

Во Франции это предположение было воспринято с меньшим энтузиазмом, нежели в Германии, расказывает Лопез. В своей главе «Мифов Второй мировой войны» он — в соавторстве с историком и журналистом Лашей Отхмерзури — говорит об отсутствии фактического обоснования тезиса Суворова. «Суворов ссылается на стенограммы заседаний Политбюро ВКП (б) и Коминтерна августа 1939 года. Историки давно доказали: никакого решения на этих заседаниях принято не было, речь шла о подтасовке со стороны швейцарского журналиста, распространенной в 1940-е годы в Европе французскими спецслужбами, — рассказывает собеседник Радио Свобода. — Суворов также цитирует тост, произнесенный Сталиным 5 мая 1941 года перед выпускниками военного училища, согласно которому настало время перейти от обороны к нападению. Мы проанализировали этот текст и пришли к выводу, что речь ни в коем случае не идет об объявлении войны Гитлеру».
Лучи прожекторов войск ПВО освещают небо Москвы

— Говорить, что Сталин в условиях полной секретности готовил атаку на Германию и при этом произнес перед сотнями приглашенных саморазоблачительный тост, — значит, противоречить всякому здравому смыслу. Если бы 22 июня 1941 года Германия действительно предвосхитила нападение СССР, в немецких архивах, несомненно, остались бы об этом многочисленные свидетельства. Тем не менее до сих пор не найдено ни одного официального документа, который свидетельствовал бы о том, что немцы в тот или иной момент почувствовали исходящую от СССР опасность. С другой стороны, существует немало документов, свидетельствующих о том, что немецкие военачальники опровергали слухи о возможном советском наступлении. Более того, есть документы, в которых немецкие генералы, планировавшие атаку на СССР, говорят: Москва сделала бы Берлину огромное одолжение, напав первой, но она никогда этого не сделает.

Нацистская Германия впервые заявила о том, что ее нападение на СССР было превентивным ударом, лишь 22 июня 1941 года, далее подобные заявления делались неоднократно, говорит французский историк: «И тут речь идет об оправдании собственного демарша, с целью объяснить общественности, почему был нарушен германо-советский договор о ненападении».

«Мифы Второй мировой войны» — коллективный труд двадцати трех военных историков. «Еще один пример распространенного стереотипа — мнение, согласно которому Франция в любом случае была обречена на поражение от немцев в 1940 году, поскольку у нее было меньше танков и меньше солдат, чем у Гитлера. В реальности же победа Германии в 1940 во многом являлась результатом удачного для немецкой армии стечения обстоятельств, нежели плохой готовности французской армии», — считает Оливье Вивьерка.

Во многих отношениях Красная армия к 1941 году была современнее и мощнее вооруженных сил Германии, в свою очередь поясняет Жан Лопез. Он приводит такой пример: танков у СССР было больше, зачастую речь шла о более совершенных машинах. Огневая мощь советской артиллерии была значительно больше, чем у вермахта. «Проблема русских была не в технике. Можно обладать отличной техникой, но при этом необходимо еще иметь людей, умеющих ей пользоваться и следующих верной тактической доктрине. Что еще более важно — надо иметь верную оперативную концепцию. Красная армия столкнулась с двумя основными проблемами. Первая — категорический запрет Сталина (с целью не провоцировать Берлин) на подготовку к возможному наступлению Германии на СССР. И вторая — тот факт, что советская армия оказалась заложницей военной доктрины времен Гражданской войны. Доктрина маршала Тухачевского была проста: «Лучшая оборона — это нападение, незамедлительная и массированная контратака».

— Это совершенно ошибочная доктрина, противоречившая традиционной российской военной доктрине еще царских времен, говорящей о необходимости глубокой стратегической обороны. Красная армия, при всем своем огромном потенциале, не была готова ни к атаке, ни к обороне. Фактически она не была готова ни к чему и была застигнута врасплох противником, четко знавшим, чего он хочет.

У вермахта в тот период были лучшие в мире военные кадры, продолжает Лопез. Достаточно вспомнить список побед Германии и то, c какой легкостью немцы разгромили французскую армию, считавшуюся едва ли не лучшей в мире, с какой легкостью они всего за несколько дней взяли верх над Югославией.

— Советская военная мысль 1930-х годов не была лишена оригинальности, в ней было то, что называлось оперативным искусством и представляло собой здравый взгляд на современную войну. Однако это общая стратегическая и оперативная концепция. Проблема заключалась в деталях, в тактической несостоятельности советских военных кадров. Советские офицеры были несравнимо хуже подготовлены, им не хватало практического опыта, в большинстве своем они были слишком молоды и некомпетентны. Это объясняется чрезмерно быстрым количественным ростом советских военных сил в период с 1937 по 1941 год. Число офицеров выросло тогда в семь раз.

Оливье Вивьерка приводит другой пример мифа — Перл-Харбор. По его словам, принято считать, что начало войны оказалось катастрофой для американцев: «В реальности же поражение при Перл-Харборе не было таким уж значимым, оно не являлось решающей победой для Японии, но, скорее, оказалось поспешным демаршем японских стратегов». Историк также считает, что роль французского Сопротивления во Второй мировой войне принято преувеличивать.

— Французское Сопротивление играло важную роль с точки зрения получения разведданных, но его значение с военной точки зрения было гораздо более ограниченным, нежели принято считать. То же касается «Свободных французских сил», это вооруженные сил антинацистского движения «Свободная Франция». «Свободные французские силы» играли немаловажную роль, но не следует переоценивать значение одержанных ими побед. Их победа в битве при Куфре была гораздо менее значимой, например, чем победа британской армии в сражении при Эль-Аламейне.

Французские историки сходятся во мнении, что далеко не все факты военного времени уже доступны и известны широкой публике. «Поле для исследования остается очень широким», — уверен Оливье Вивьерка.

— Сейчас мы задаем об этой войне вопросы, которых не задавали двадцать и более лет тому назад. Например, нас интересует роль, которую играли женщины во Второй мировой войне; тридцать лет назад этот вопрос никого не интересовал. С развитием такой дисциплины, как гендерные исследования, роль женщин стала очень важным элементом в изучении истории Второй мировой. Немало историков пересматривают общепринятое мнение, согласно которому война была делом исключительно мужским.

Постепенно меняется взгляд западного академического сообщества на послевоенную политику СССР в зонах советской оккупации в первые послевоенные годы:
Военные корреспонденты фотографируются у стен разрушенного рейхстага

— Например, меняется отношение к тому факту, что советская военная администрация Берлина, несмотря на все сложности, пыталась снабдить город всем необходимым для выживания, поскольку стремилась создать у немецкого мирного населения положительное мнение о Красной Армии. Это, конечно, противоречит привычному на Западе мнению о том, что в Красной армии были одни насильники.

Жан Лопез уверен, что книга «Мифы Второй мировой войны» не будет воспринята читателем как зеркало официальной позиции Кремля, несмотря на то что по некоторым темам мнение авторов собранных в книге статей созвучно заявлениям российских официальных лиц. «Мифы, которые опровергает эта книга, все еще распространены на Западе, они являются отдаленным эхом пропаганды времен Второй мировой», — объясняет собеседник Радио Свобода.

— Совершенно очевидно, что версия Великой Отечественной войны, которую предлагает россиянам Путин, в огромной степени полна мифов. Возьмите хотя бы тезис о том, что американская военная помощь сыграла второстепенную роль в развитии оборонного потенциала СССР. Это не соответствует реальности. Сам маршал Жуков в 1960-е годы признавал, что без массированной американской логистической поддержки Красная армия не взяла бы Берлин. В России сегодня стараются как можно меньше говорить о пакте между Гитлером и Сталиным. Все представляется так, будто Сталин лишь пытался выиграть время. Однако исторические исследования показали: планы Сталина были куда более далеко идущими. Сталин, объективно говоря, помог Гитлеру развязать Вторую мировую войну. Еще один момент, о котором в Москве предпочитают не говорить, — масштабы военных преступлений советской армии в Германии. Тысячи немецких женщин были изнасилованы, десятки тысяч мирных жителей были убиты советскими войсками в 1945 году, и не только в Германии, но также в Венгрии и Румынии. Все это невозможно отрицать. Тем не менее Москва опровергает эту историческую реальность, противопоставляя ей иную, не менее страшную: масштабы военных преступлений, совершенных немцами в СССР.

По мнению историка Лопеза, речь идет о совершенно разных проблемах. Нацисты совершили страшные преступления против многих народов СССР, но об этом давно известно и много сказано. Однако это не оправдывает преступлений, совершенных русскими. «Так что в самой России сегодня хватает мифов о той эпохе, наша книга ни в коей мере не играет на руку тем, кто пытается переписать военную историю», — отмечает французский исследователь.