Борис Штейфон: как русский еврей стал генералом вермахта

История России в XX веке знает немало личностей, чьи судьбы сложились так причудливо и страшно, что сегодня у нас не остается возможности определить, к какому разряду их отнести: к страдальцам и патриотам или к обычным негодяям и предателям. К числу таких людей относится и Борис Штейфон – безупречный офицер царской армии, ставший коллаборационистом, русский еврей, дослужившийся до звания генерала Вермахта.

Белый офицер

Борис Александрович Штейфон, сын крещеного харьковского еврея и русской, окончил Чугуевское пехотное юнкерское училище, затем Императорскую Николаевскую военную академию, и сделал великолепную военную карьеру. Храбро сражался на фронтах русско-японской, а затем и Первой мировой войны. В годы Первой мировой под началом Юденича участвовал в боевых действиях на Кавказском направлении, штурмовал Эрзерум, был награжден Георгиевским оружием. К 1917 году дослужился до звания полковника.

С таким послужным списком и будучи убежденным монархистом, после событий октября 1917 года Борис Александрович не мог выбрать себе иного пути, кроме как вступить в Добровольческую армию. Он был участником прорыва в Польшу под командованием генерала Бредова, затем вернулся из Польши в Россию, присоединился в Крыму к генералу в «Торжество всеобщего вольного брака»: как русские отмечали праздник Иван Купалам, Штейфона поставили на должность коменданта лагеря Белой армии в Галлиполи, и за деятельность на этом посту он получил звание генерал-лейтенанта.

В эмиграции Борис Штейфон жил в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (так до 1929 года называлась Югославия), занимался преподавательской деятельностью, получил ученую степень доктора военных наук.

Генерал вермахта

Весной 1941 года Германия оккупировала Югославию, в которой жило много русских эмигрантов, офицеров Белой армии и их семей. Большинство этих людей не скрывали своих монархических и антибольшевистских настроений. И начало Второй мировой они рассматривали, как шанс вернуться в Россию победителями, на штыках гитлеровцев. Летом 1941 года югославские партизаны убили ряд видных деятелей Белой эмиграции и членов их семей. В ответ русские офицеры создали для защиты Русский охранный корпус. Начало этому положил генерал Скородумов, провозгласивший: «С Божьей помощью, при общем единодушии и выполнив наш долг в отношении приютившей нас страны, я приведу вас в Россию». Немецкое оккупационное правительство такого энтузиазма не поддержало, и Скородумов был отстранен от формирования корпуса. Его дело продолжил Штейфон, чья кандидатура, несмотря на еврейское происхождение, вполне устроила немцев. В 1942 году Русский охранный корпус был включен в состав Вермахта, а Штейфон личным приказом Гитлера получил звание генерал-майора.

Борис Штейфон командовал корпусом на протяжении трех лет. Все это время боевые задачи Русского корпуса ограничивались, главным образом, охраной от партизан Тито различных стратегических объектов, таких, как мосты, железные дороги и т.п., боевыми стычками с партизанскими отрядами и охраной порядка. Все это, разумеется, в тесном взаимодействии с немецким командованием, которое Штейфона весьма ценило. Он был дважды награжден немецкими орденами, а в 1943 году произведен в генерал-лейтенанты.

В 1944 году, когда на территорию Югославии вступила Красная армия, корпус Штейфона, до сих пор пребывавший в глубоком тылу, оказался на передовой и достаточно успешно воевал с бывшими соотечественниками.

Штейфон неоднократно обращался к немецкому командованию с просьбой направить его на восточный фронт в составе армии генерала Власова, но ему было отказано в этом.

Смерть коллаборациониста

Был ли Штейфон наивным идеалистом, искренне считавшем, что Гитлер поможет Белому движению освободить Россию от большевизма, сейчас сказать сложно. Известно, что очень многие из представителей эмиграции, первоначально питавшие подобные иллюзии, от них отказались, как только стали просачиваться сведения о зверствах, творимых немцами против мирного населения. Однако, Борис Штейфон продолжал службу в Вермахте.

Он избежал наказания, как пособник нацистского режима лишь по одной причине: Штейфон умер 30 апреля 1945 года, после того, как сделал смотр войскам Русского охранного корпуса. Обстоятельства его смерти и сегодня вызывают вопросы.

Причина смерти

По официальной версии причиной смерти генерал-лейтенанта Вермахта Штейфона стала болезнь печени, приступ которой спровоцировал острую сердечную недостаточность. Он присутствовал на смотре в Загребе, затем был в церкви на всенощном бдении. После почувствовал себя плохо, и умер в номере гостиницы, в которой располагался штаб корпуса. Версия не хуже всякой другой, особенно, если учесть, что Штефону к тому времени исполнилось 64 года, он перенес несколько ранений, и жизнь его нельзя было назвать спокойной и размеренной, он тяжело переживал крах надежд на освобождение России от большевизма.

Но с тем, что Штейфон умер своей смертью, согласны не все. Военный историк Марк Штейнберг считает, что это было, фактически, самоубийство. В своей статье «Генерал вермахта Борух Аронович Штейфон», он излагает следующую версию события: понимая, что дни гитлеровской Германии сочтены, генерал вручил своему лечащему врачу ампулу с цианистым калием и приказал ввести его внутривенно. Врач послушался, и генерал-коллаборационист мгновенно скончался. И случилось это не в Загребе, а в городе Крань, в Словении. Марк Штейнберг опирается на статью участника Белого движения А. А. фон Лампе, в которой сказано, что Штейфон «...потребовал, чтобы ему перед сном сделали какое-то впрыскивание — лег и... больше не проснулся!». Это тоже вполне правдоподобная версия. Штейфон не мог не понимать, что война окончена, и что всем его надеждам пришел конец. В такой ситуации покончить с собой для человека военного довольно обычное дело.

И, наконец, иногда в статьях, посвященных Белому движению и Русскому охранному корпусу, можно прочесть, что Штейфон, «по некоторым сведениям, был убит». Эта версия кажется наименее вероятной. Известно, что несмотря на награды и звания, Штейфон находился в постоянном конфликте с немецкими властями. Но вряд ли в апреле 1945 года у немцев было время думать о каком-то коллаборационисте. А свои и подавно не стали бы убивать офицера, так много сделавшего для Белого движения.

Всеволод Блюменталь-Тамарин: почему историки считают его самым мерзким предателем в истории России

Годы Великой Отечественной войны дали миру немало героев и храбрецов, но, помимо отваги и героизма, в ту пору было немало явлений предательства. В сущности, у каждого были свои мотивы для измены: кого-то вели соображения личной неприязни по отношению к советской власти, кто-то переходил в стан к врагу из малодушия и трусости, иные же действовали по зову сердца. Именно к таким, идейным предателям, можно отнести артиста Всеволода Блюменталь-Тамарина.

Штрихи к портрету

Всеволод Блюменталь-Тамарин родился в известной актерской семье в 1881 году. Его отец был именитым театральным режиссером, а мать — актрисой. В нищете никогда не жил: семья, пользовавшаяся славой и авторитетом в царской России, при Советах не была репрессирована. Больше того – матери Всеволода даже посчастливилось стать народной артисткой СССР. Любопытно, что она была одной из первых, кто получил эту высокую награду в молодом социалистическом государстве.

Впрочем, вопреки благосклонности советской власти к именитой актерской семье, Всеволод, очевидно, с самого начала был настроен к коммунистам исключительно негативно. В годы Гражданской войны поддерживал Деникина, активно приветствовал его войска в Харькове.

О событиях, имевших место в тот год на Украине, впоследствии вспоминал коллега Блюменталь-Тамарина, актер МХТ Шверубович:

«Началось с того, что харьковское актёрство, которое возглавлял отдыхавший под Харьковом на своём хуторе, оставленном ему советской властью, В.А. Блюменталь-Тамарин, решило устроить большой праздник в честь прихода добровольческой армии. Затеяны были грандиозный концерт в цирке и ряд вечеров в других театральных помещениях. <…> Блюменталь-Тамарин верхом на белом цирковом коне с огромным трёхцветным флагом на пике, с большой церковной кружкой у седла разъезжал по городу, собирая пожертвования на подарки «освободителям родины».

Потом, когда деникинская армия отступила, Блюменталь-Тамарина арестовали, был большой скандал, замять который удалось только благодаря личному вмешательству Луначарского. На странности в поведении артиста закрыли глаза, списав все на впечатлительность и нервозность творческой натуры. В 1926 году в СССР с большой помпой отпраздновали двадцатипятилетний юбилей творческой деятельности Блюменталь-Тамарина, присвоили звание заслуженного артиста, со сцены его поздравляли первые лица партии (включая все того же Луначарского), но, как видно, все это не возымело большого эффекта и артист в глубине души оставался закоренелым антисоветчиком.

Предательство в годы Великой Отечественной войны

В ноябре 1941 года немецкие войска вошли в подмосковную Истру, где к тому времени находился Блюменталь-Тамарин. Известно, что он не боялся прихода в город гитлеровских армий, так как был по своему происхождению наполовину немцем и искренне считал, что его не тронут. Более того – он предложил оккупантам своё содействие в свержении советской власти.

И, казалось бы, что же в этом такого удивительного? Чем Всеволод Блюменталь–Тамарин так выраженно отличается от многих других предателей? Он был артистом, человеком с недюжинными способностями, прытким умом и богатой фантазией. И весь потенциал своей одаренности он решил предоставить в распоряжение нацистскому режиму.

Он ставил антисоветские спектакли на оккупированных территориях, но это еще не так страшно, в конце-то концов велика ли была аудитория этих выступлений? Очевидно, что очень невелика.

По-настоящему дьявольское коварство Блюменталь-Тамарина раскрылось вот в чем: за долгие годы советской власти артист, изначально очень склонный к жанру пародии, здорово поднаторел в том, чтобы подражать голосам первых лиц страны. Особенно, конечно, Сталину. Блюменталь-Тамарин научился идеально снимать сталинский грузинский акцент, повторять особенности дикции, учитывать лексическую специфику речи генерального секретаря. Отличить его игру от речи настоящего Сталина было весьма непросто, поэтому он начал выступать по радио с вымышленными новостями, где от лица Сталина рассказывал о скором неминуемом поражении СССР, зачитывал вымышленные постановления и прочую откровенную дезинформацию.

В Москве это предательство Блюменталь-Тамарина не оказалось незамеченным: в 1942 году его заочно приговорили к смертной казни.

Впрочем, до скамьи подсудимых предатель так и не добрался: 10 мая 1945 года его нашли повешенным на дереве в небольшой немецкой деревушке. Традиционно принято считать, что он свел счеты с жизнью. Есть, впрочем, все основания считать, что предатель был ликвидирован советскими спецслужбами.

Что стало с правнуком Пушкина, который воевал за Гитлера

Классики русской литературы XIX века, Александр Пушкин и Лев Толстой, были патриотами России, христианами и гуманистами. Вряд ли кто-то из них мог предположить, что их потомки будут с оружием в руках защищать бесчеловечный режим, развязавший войну против их родины.

Правнук Пушкина

У «солнца русской поэзии», Александра Пушкина, было четверо детей. Его младшая дочь Наталья во втором браке связала свою судьбу с представителем одной из владетельных немецких династий — Николаем Вильгельмом Нассауским. Данная ветвь пушкинских потомков, носившая имя графов фон Меренберг, до Второй мировой войны больше всего была известна претензиями на трон герцогства Люксембург. Внук Пушкина, Георг-Николай фон Меренберг, участвовал в Первой мировой войне на стороне Германии, однако попросил не отправлять его на Восточный фронт. Иначе поступил его сын — правнук великого поэта — Георг-Михаэль Александр фон Меренберг.

В Георге-Михаэле русской крови было даже больше, чем немецкой — его матерью была дочь императора Александра II, светлейшая княжна Ольга Юрьевская. Таким образом, младший граф фон Меренберг приходился двоюродным братом последнему русскому царю Николаю II. В отличие от своего отца Георг-Михаэль хорошо владел русским языком. До революции он с матерью бывал в России, отдыхал в Ялте. Однако аристократ оставался гражданином Германии и не уехал из страны после прихода к власти нацистов.

В мае 1941 года 44-летний офицер был призван в армию Третьего рейха, а вскоре началась Великая Отечественная война. Георг-Михаэль попал в люфтваффе, но не в авиаполк, а в наземное подразделение. Его отправили в оккупированную Белоруссию, где потомок Пушкина получил ранение в бою с партизанами.

К чести графа фон Меренберга следует отметить, что он не был нацистом и даже боролся с распространением партийной идеологии в армии. Автор исследования «Потомки великого древа», Владимир Полушин, пишет, что Георг-Михаэль дважды попадал под трибунал. В первый раз за то, что отказался зиговать. А во второй раз — за надругательство над эмблемой НСДАП. Серьезных взысканий майор, судя по всему, не получил, однако продвигался по службе гораздо медленнее, чем любой другой немец с аналогичным военным опытом и происхождением. Однажды граф вступился за трёх лётчиков, которым грозила казнь только за то, что они жаловались на холод и рассказывали анекдоты про фюрера и Муссолини.

Разговор со святым

В 1944 году фон Меренберга отправили служить комендантом оккупированного греческого острова Парос. Остров находился под контролем люфтваффе, так как здесь строился военный аэродром. Георг-Михаэль оставил о себе добрую память среди греков. Дело в том, что 125 жителей Пароса должны были быть расстреляны в качестве заложников за помощь местных партизан британскому диверсанту Андерсу Лассену. Однако граф Меренберг отменил приказ о расстреле после беседы с игуменом православного Лонговардского монастыря старцем Филофеем (Зервакосом).

Чтобы убедить потомка Пушкина, игумен Филофей предложил, чтобы и его расстреляли вместе с заложниками. Для Георга-Михаэля это грозило очередным трибуналом, но он уступил. Взамен майор потребовал, чтобы ни один островитянин больше не предпринимал враждебных действий против оккупантов.

Благодаря влиянию игумена Филофея столкновений на Паросе больше не было. 67-летний граф фон Меренберг скончался в 1965 году в западногерманском Майнце.

Внук Толстого

О службе на стороне нацистов одного из внуков Льва Толстого известно гораздо меньше. Отцом Ивана Михайловича Толстого был Михаил Толстой — десятый ребенок великого русского романиста. Родившийся в 1901 году Иван Михайлович жил в эмиграции во Франции.

Как и многие другие русские дворяне, он был ярым противником советского строя. Поэтому когда немецкие оккупанты во Франции объявили набор в «Легион французских добровольцев против большевизма», Иван Михайлович вступил в него. Однако, как уточняет историк Олег Бэйда, внук Толстого дезертировал из рядов пронацистского формирования. Умер Иван Михайлович Толстой в 1982 году в США.

Как поймали Тоньку-пулеметчицу - главную военную преступницу СССР

На допросах Антонина Макарова говорила, что перед теми, кого она расстреливала, стыдно ей не было. Не снились невинные жертвы ей и потом. Всего за период работы на немцев Макарова лично убила около полутора тысяч человек. Следствию удалось установить личности только нескольких сотен. Макаровой, или Тоньке-пулеметчице, предъявили обвинение и расстреляли.

Дела военных преступников срока давности не имеют. Даже десятилетия спустя тех, кому когда-то удалось скрыться от следствия, находили и отдавали под суд. Особенно активно искали бывших комендантов концлагерей и карателей. Единственным в СССР делом, по которому вели розыск женщины-карателя, было дело Антонины Макаровой.

Безуспешные поиски

Искать Макарову начали сразу после войны. В селе Локоть она была персонажем легендарным – хладнокровно стреляла по женщинам и детям, снимала с тел понравившуюся одежду, веселилась с немцами. Количество убитых ею людей поражало.

Но КГБ никак не могло ее отыскать. Следствие шло больше тридцати лет. По воспоминаниям одного из следователей, Петра Головачева, дело Тоньки-пулеметчицы передавалось «по наследству» новым поколениям сотрудников. Время от времени его сдавали в архив, но каждый раз, когда ловили очередного военного преступника, пытались найти и новую информацию о Макаровой.

Долгое время не знали даже фамилию Тоньки и то, как она попала в Локоть. В 50-е бывший начальник тюрьмы рассказал на допросе, что пулеметчицей работала бывшая медсестра Макарова, пришедшая из окружения. В 1965 г. дело временно закрыли – у следователей оказался документ, в котором было сказано, что в 1943 г. некую Макарову расстреляли как больную венерическим заболеванием. Но через несколько лет следствие возобновили.

В ходе следствия проверили всех женщин СССР по имени Антонина Макаровна Макарова, подходивших по возрасту фигурантке следствия. Таких оказалось около 250 человек. Но ни одна из них не была той, кого искали.

Главными свидетелями по делу проходили те, кого Тонька-пулеметчица не смогла убить. Стреляла она очередями, и иногда людей только ранило. Жертвы Макаровой не снились, а вот ее они часто видели в кошмарных снах.

Подпольная жизнь

Скрываться годами Макаровой помогла цепь счастливых для нее случайностей. Она была урожденной Парфеновой, но Макаровой ее записала когда-то школьная учительница. Следователи этого не знали.

В самом конце войны ей удалось раздобыть военный билет, из которого следовало: в 1941-1943 гг. она была санитаркой.

В Кенигсберге Тонька-пулеметчица познакомилась с будущим мужем и переехала с ним в Белоруссию.

Там она устроилась на предприятие швеей, хорошо работала – ее портрет долго висел на доске почета. Семью фронтовиков в городке Лепель уважали – Антонину приглашали в школы рассказывать о том, как она прошла санитаркой всю войну, о подвигах.

Мужу об истинной причине ареста не сказали. Он долго считал, что жену посадили за растрату, писал письма в инстанции, требуя пересмотра дела. После того как ее расстреляли, муж забрал дочек и уехал из Белоруссии в неизвестном направлении.

Арест

Есть легенда, что один из выживших случайно оказался в Лепеле и увидел в парке молодую девушку, напомнившую ему Тоньку-пулеметчицу. Та в годы войны действительно была молода – в 1941 г. ей было двадцать лет. Девушкой оказалась дочка Антонины.

Однако эта история, скорее всего, не соответствует действительности. Выйти на след Макаровой сотрудникам КГБ помог случай. В 1976 г. инженер Парфенов собрался выехать за границу. В анкетах нужно было указывать родственников, и он честно написал, что у него есть сестра Антонина Гинзбург, в девичестве – Макарова. С семьей она не прекращала общаться.

Инженера вызвали в КГБ, за Макаровой установили наблюдение. В Лепель начали привозить свидетелей по делу. Для опознания был привезен даже полицай, который когда-то был любовником Тоньки.

Еще одна легенда рассказывает о том, как происходил арест. Макарова пришла оформлять пенсию, а за окошком сидела одна из тех, кого Тонька должна была расстрелять.

Арест карательница восприняла спокойно - попросила закурить у одного из сотрудников КГБ, а по дороге в местное управление разгадывала кроссворд.

В заключении, как вспоминал следователь Леонид Савоськин, Макарова не писала писем мужу и дочкам. Она искренне не понимала, за что ее арестовали, – была война, приходилось выживать. Переживала о том, как ей после освобождения дальше жить в Лепеле. Она надеялась, что ей дадут несколько лет, к тому же она пожилая и нуждается в операциях.

Приговор вынесли 20 ноября 1978 г. Несколько прошений о помиловании были отклонены. Расстреляли Тоньку-пулеметчицу 11 августа 1979 г.

Дело находится в архиве ФСБ, и на части документов до сих пор стоит гриф «совершенно секретно».