Спиртное, табак и сладости. О специфическом довольствии в РККА

Солдатская махорка

На войне солдаты и командиры прежде всего должны быть вооружены и обеспечены боеприпасами, одеты-обуты и по возможности сытно накормлены. Тем не менее, в рассказах о снабжении наших героических воинов в годы Великой Отечественной за кадром остаются вопросы обеспечения их вещами, возможно, и не столь полезными, как наваристая каша или свежий хлеб, но на войне, будем откровенны, зачастую весьма и весьма востребованными.

Дебаты насчет целесообразности выдачи на фронте знаменитых наркомовских ста граммов ведутся давно и весьма интенсивно.
У некоторых, особо изощренных в чистоплюйстве их участников дело доходит до обвинений руководства страны и армии в спаивании солдат. Что тут скажешь? Остается разве что повторить в сотый раз: не нам судить. Да и не было спаивания в помине. Водка в РККА появилась еще во время «зимней войны» с Финляндией с подачи тогдашнего народного комиссара обороны Климента Ворошилова, отсюда и «наркомовские». Смысл водочной порции в тогдашней ситуации заключался в примитивном «сугреве» и профилактике простудных заболеваний.

Спиртные пайки Великой Отечественной скорее следовало бы именовать «сталинскими», поскольку с самого начала и до конца войны данный вопрос на личном контроле держал именно Верховный, он и подписывал соответствующие постановления ГКО. Всю свою жизнь Иосиф Виссарионович терпимо относился к выпивке, но при этом был категорическим противником пьянства. И водочная «политика» в РККА построена была соответствующим образом. Изначально постановлением ГКО от 22 августа 1941 года № «О введении водки на снабжение в действующей Красной Армии» сто граммов в день полагалось каждому, кто находился «в частях первой линии действующей армии». То есть исключительно на передовой.

Однако уже в мае следующего года вышел новый нормативный документ на ту же тему. Принесенный ему на подпись проект товарищ Сталин немилосердно перемарал своим любимым красным карандашом, при этом ужесточив его изрядно. Отныне право на ежедневную чарку получали только те, кто вел наступательные операции. Изначально предложенное абстрактное «имеющие успехи в боевых действиях» Верховный вычеркнул, как и вписанную «двойную дозу» в 200 граммов. Всем прочим, пусть и на фронте, выпить дозволялось в дни государственных праздников и годовщину формирования части. Международный юношеский день вождь при этом из списка также убрал, оставив в нем, правда, Всесоюзный день физкультурника. Ну и профессиональный праздник авиаторов, конечно же…

В канун Сталинградской битвы (ноябрь 1942 года) «наркомовские» снова вернули в полном объеме – для «передка». Отныне по 50 граммов в день полагалось также бойцам полковых и дивизионных резервов, стройбату, выполнявшему работы в зоне боевых действий, и даже раненым. Если врачи позволят, конечно. Так продолжалось до апреля 1943 года, когда ежедневная выдача водки снова была оставлена лишь «частям, ведущим наступление». Сразу же после Победы, в мае 1945-го, «наркомовские» были отменены полностью.

Стоит отметить, что «алкогольное довольствие» несколько отличалось по родам войск и даже разным местам. К примеру, на Закавказском фронте с учетом местной специфики водка была заменена вином: 200 граммами крепленого или 300 – сухого. Входило сухое вино и в рацион краснофлотцев-подводников. При этом у моряков существовало железное правило – или сам пей, или отказывайся, другому не передавай! Желавшим блюсти трезвость полагалась компенсация в 10 рублей за порцию спиртного. Неплохие деньги по тому времени.

Снабжение табаком подобных пертурбаций не переживало. С начала и до конца Великой Отечественной каждому бойцу в день полагалось 20 граммов махорки в день. Также на месяц выдавалось семь «книжек курительной бумаги» и три коробка спичек. Спичек (тем более в окопных условиях) категорически не хватало, и потому большинство курящих красноармейцев быстро обзаводились «катюшами» — самодельными зажигалками с кресалом и трутом. Делались эти шедевры фронтового народного промысла, как правило, из стреляных гильз. С бумагой тоже возникали проблемы, а потому в дело шла оставшаяся от политинформаций пресса.

Говорят, особой популярностью пользовалась «Красная звезда». Неплохи были также самокрутки из гитлеровских листовок, призывавших сдаваться в плен, благо забрасывали ими фрицы наши окопы более чем щедро. Вот только попадись такая бумажка на глаза особо бдительному особисту – и дело могло закончиться штрафбатом, а не перекуром. С табаком тоже случалось всякое – и перебои в подвозе, и просто отсутствие на складах. «Матрац моей бабушки», «Вырвиглаз», «Прикури фашисту» — так неистощимые на юмор красноармейцы называли «курительные смеси», приготовленные из того, что под руку попадет. Особенно говорящим является название «берклен» — смесь листьев березы и клена.

Примерно на уровне травяных суррогатов «ценили» наши бойцы трофейное немецкое курево: «Вонючее, а крепости никакой». А вот получаемый по ленд-лизу американский «Кэмел» без фильтра хвалили даже завзятые любители махры. Кто пробовал – поймет, почему… Как всегда, в лучшую сторону отличалось снабжение летчиков – им полагалось по 25 папирос или же 25 граммов табака ежедневно. Особой популярностью пользовался «Беломор», «Казбек» считался шиком для комсостава. Товарищ Сталин курил «Герцеговину Флор», кроша ее в свою знаменитую трубку.

С табачным довольствием, по сути дела, связано и появление в РККА сладостей. Изначально ничем таким наших воинов не баловали – ситуация была не та. Сахарком к чаю удалось разжиться – и то за счастье. По нормам его полагалось 35 граммов в день, но то по нормам. Такие вкусности, как сгущенка или шоколад доступны были разве что летчикам, да и то в сухом пайке. Но в августе 1942 года Наркоматом обороны было принято мудрое решение: отныне всем женщинам, находящимся в действующей армии и не желавшим травиться махоркой, вместо нее можно было получать по 200 граммов шоколада или 300 граммов конфет в месяц! Почин в войсках, как видно, восприняли на ура, поскольку уже через три месяца данное правило было распространено на всех бойцов и командиров Красной Армии независимо от пола. Не куришь? Держи вместо табака названное выше количество сладостей! Ну, или дополнительных 300 граммов сахара – тут уж как повезет.

Как следует из оставленных нам воспоминаний фронтовиков, «наркомовские» употребляли далеко не все воины. Как правило, выпивали в часы затишья, после тяжелого боя, в праздники или поминая павших товарищей. Боевой опыт быстро доказывал опасность «принятия на грудь» перед схваткой с врагом. Выбор был у каждого. Кто-то шагал к Победе, попыхивая папироской или самокруткой с махоркой, кто-то – жуя «альтернативную» конфету. Главное – дошли!