Хаменеи: Запад создал "Исламское государство" в интересах Израиля

Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи заявил, что террористическая группировка "Исламское государство" создана западными странами с целью обеспечить безопасность Израиля и внести раскол в ряды мусульман.

Али Хаменеи сказал, обращаясь 3 октября к паломникам, совершающим хадж в Мекку, что мусульмане должны сохранять единство, не забывать о палестинцах, а также ясно различать "настоящий, чистый ислам пророка Мухаммада от ислама в американском стиле", сообщило иранское информационное агентство "Фарс".

Напомним, Иран в последнее время выражал недовольство коалицией, созванной США для борьбы с террористической организацией "Исламское государство". Когда о присоединении к коалиции заявило правительство Турции, министр иностранных дел Исламской республики Мухаммед Джавад Зариф предостерег своего турецкого коллегу об опасных последствиях данного шага.

Тегеран регулярно требует от западных стран прекратить прямое вмешательство в дела Ближнего Востока и предоставить странам региона самим урегулировать все проблемы, опираясь на поддержку мирового сообщества.

Президент Ирана заявил об отказе от производства ядерного оружия

МОСКВА, 1 мар — РИА Новости. Президент Ирана Хасан Роухани заявил, что его страна отказалась от производства ядерного оружия, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс

Заявление Роухани прозвучало на субботнем заседании в министерстве обороны. По его словам, решение об отказе создавать подобную бомбу основано «на моральных принципах». Президент отметил, что если бы Иран хотел бы создать оружие массового поражения, то было бы легче сделать химическое или бактериологическое оружие. Ранее верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи опубликовал религиозный указ, запрещающий производство в стране ядерного оружия. По его словам, наличие такого оружия является грехом, отмечает агентство.

США и ряд западных стран считают, что Иран намерен построить ядерное оружие. Тегеран в ответ неоднократно опровергал подобные доводы.

Как сообщалось ранее, очередной раунд переговоров между Ираном и «шестеркой» (США, Великобритания, Франция, Германия, Китай и Россия) на уровне политических директоров пройдет в Вене 17 марта. Как ожидается, до этого глава дипломатии ЕС Кэтрин Эштон 9-10 марта посетит Тегеран. В ноябре 2013 года Тегеран и «шестерка» сроком на полгода договорились о частичной приостановке ядерной деятельности Ирана в обмен на облегчение режима санкций в отношении исламской республики. К реализации соглашения стороны приступили 20 января. До 20 июля должно быть выработано всеобъемлющее соглашение, а также полностью сняты международные санкции в отношении Ирана.

Как начиналась иранская ядерная программа

Создание атомной энергетики в Иране началось во время правления шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, когда в середине 1950‑х годов был основан Атомный центр Тегеранского университета. Разработки в области атомной энергии проводились при помощи США, с которыми Иран в 1957 году подписал Соглашение о мирном использовании ядерной энергии. В соответствии с этим соглашением Вашингтон обязался поставить в Иран ядерные установки, оборудование и подготовить специалистов.

Иран и Россия обсуждают создание совместного банка
11 октября 2014 

О том, что Россия и Иран намерены создать совместный банк с целью эффективного финансирования экономических и торговых проектов между двумя государствами, в эфире популярного телеканала Press TV заявил сегодня председатель Совместной Ирано-Российской торговой палаты Асадолла Асгаролади.

Как передает ИТАР-ТАСС,  г-н Асгаролади отметил, что как в Тегеране, так и в Москве в настоящее время прорабатывают все возможности «открытия новой главы в торговых и взаимовыгодных отношениях двух государств, которая призвана исключить доминирование западных валют в расчетах между Ираном и РФ».

«Следует отметить тот факт, что в связи с тем, что российские банки опасаются пока сотрудничать с Республикой Иран вследствие санкций, которые были введены Западом, мы намерены вновь основать совместный Российско-Иранский банк при непосредственной поддержке наших Центральных банков, а также частного сектора. Он мог бы осуществлять взаимный обмен валют этих стран и избавиться, таким образом, в международных расчетах от евро, долларов США и фунтов стерлингов», - подчеркнул г-н Асгаролади.

По словам председателя Совместной Ирано-Российской торговой палаты, те санкции, которые были введены Америкой и государствами Западной Европы в отношении банковской системы Ирана, а также недавняя серия экономических санкций и запретов против РФ однозначно придали дополнительный стимул развитию и интенсификации российско-иранских торгово-экономических связей.

«О том внимании, которое уделяется на сегодняшний день эффективному развитию наших экономических связей и в Тегеране, и в Москве, четко свидетельствует то, что лидеры обеих стран провели уже четыре встречи с момента, когда к власти пришел в 2013 году нынешний лидер Республики Иран Хасан Роухани», - резюмировал председатель совместной Ирано-Российской торговой палаты.

Исламские банки Арабского Востока в настоящее время полностью готовы к взаимовыгодному сотрудничеству с Россией, если только она сама создаст для этого все необходимые условия в плане банковского регулирования.

Россия и Иран заключили договор о военном сотрудничестве
20 января 2015 

Соглашение о военном сотрудничестве 20 января заключили Москва и Тегеран. Официальный межправительственный акт был подписан министром обороны РФ Сергеем Шойгу и министром обороны и поддержки Вооруженных сил Ирана Хосейном Дехканом.

«Значительным шагом в укреплении этих отношений стало подписание сегодня межправительственного соглашения о военном сотрудничестве. Создана теоретическая основа взаимодействия в военной области», - заявил Шойгу во время церемонии подписания соглашения.

Дехган в свою очередь сообщил, что, по мнению обеих сторон, причиной обострения обстановки в регионах является политика США. Он подчеркнул, что на переговорах «был сделан акцент на необходимости развития сотрудничества России и Ирана по совместной борьбе с вмешательством внерегиональных сил в дела региона».

Как сказал министр обороны РФ, в ходе переговоров в Тегеране страны достигли договоренности о расширении обмена делегациями, обмене опытом в миротворческой деятельности и борьбе с терроризмом, участии в учениях в качестве наблюдателей, а также в подготовке военных кадров.

По предложению российской стороны министры также обсудили вопросы гуманитарного разминирования.

США вычеркнули Иран и Хезболлу из списка террористических угроз

В ежегодном отчете о безопасности, представленном недавно в Сенате США директором Службы национальной разведки Джеймсом Клэппером, Иран и Хезболлах исключены из списка террористических угроз впервые за многие годы, сообщает издание Middle East Monitor.

В докладе отмечаются усилия Ирана по борьбе с "суннитскими экстремистами", в том числе с элементами, связанными с “Исламским государством”, что повлияло на отношение США к режиму Ахмадинежада. Таким образом, Хезболла лишилась статуса угрозы из-за противостояния ИГИЛу и фронту Аль-Нусры.

Между тем, эксперты предполагают, что Иран и Хезболла перестали быть врагами США по иным причинам. В настоящее время США и Иран ведут переговоры по так называемой “ядерной сделке”, в которой Тегеран в обмен на разрешение разработать ядерное оружие поможет Вашингтону вновь обрушить мировые цены на нефть. Именно в связи с изменившейся позицией США по ядерной программе Ирана в последние месяцы заметно ухудшились отношения между Белым Домом и Израилем, что привело к публичному конфликту между администрациями президента США и премьера Израиля.

Обама: «Историческое соглашение отрежет Ирану все пути к бомбе»

Президент США Барак Обама назвал рамочное политическое соглашение с Ираном «историческим» и объявил, что это «хорошая сделка, удовлетворяющая всем нашим ключевым нуждам».

В ходе специальной пресс-конференции в парке роз у Белого дома Обама объявил, что державы договорились с Ираном о параметрах долгосрочного соглашения, «которое отрежет Ирану все возможные пути к бомбе и включает самые жесткие инспекции».

В числе путей к ядерному вооружению, которые будут перекрыты, в соответствии с подписанным в четверг рамочным договором, президент США назвал следующие:

— реактор в Араке не будет производить плутоний, так как будет работать на легкой, а не на тяжелой воде;
— две трети имеющихся у Ирана ядерных центрифуг будут выведены из использования. Не будет обогащения урана на подземном заводе в Фордо. Не будут работать центрифуги более современных моделей, позволяющие увеличить скорость производства обогащенного урана, — только центрифуги первого поколения. Большая часть обогащенного урана будет «нейтрализована», объявил Обама. Эти ограничения будут действовать в течение десяти лет.
— Иран согласился на внезапные инспекции на любых объектах, вызывающих подозрение. «Если Иран будет мошенничать, мы об этом узнаем», — пообещал президент США.

В рамочном соглашении оговаривается, что отмена санкций будет поэтапной, и если Иран нарушит условия, санкции в любой момент можно будет вернуть, подчеркнул Обама.

Обращаясь к противникам соглашения с Ираном, Обама предложил им ответить на вопрос: что лучше — соглашение или новая война на Ближнем Востоке?

В ночь на пятницу Обама позвонил Нетанияху и проинформировал его об условиях соглашения. Еще до этого источник в правительстве Израиля объявил договор с Ираном «исторической ошибкой», так как «соглашение дает легитимацию ядерной программе Ирана, цель которой — только и исключительно бомба».

Нафтали Беннет в «Фейсбуке» уподобил соглашение Мюнхенскому сговору, и лидеров шести держав — Чемберлену.

Глава правительства Биньямин Нетанияху пока официального комментария не дал.

Глава МИД Ирана исключил возможность допуска западных инспекторов на его военные объекты
11 апреля

ТЕГЕРАН, 11 апреля. /ТАСС/. Иран исключает возможность допуска западных инспекторов на его военные объекты под предлогом удостовериться в отсутствии военной составляющей ядерной программы Исламской Республики. Эту позицию отразил в субботу в интервью информационному агентству Tasnim заместитель министра иностранных дел ИРИ Аббас Арагчи.

"Нашим ракетам - баллистическим или иным - не бывать под надзором или наблюдением другой стороны (участницы переговоров с пятью постоянными членами СБ ООН и Германии)", - заявил дипломат.

Ранее Арагчи сообщил, что очередной раунд переговоров Ирана и "шестерки", скорее всего, состоится в Нью-Йорке. "Предстоящие переговоры пройдут на уровне заместителей глав внешнеполитических ведомств и на уровне экспертов", - сказал он. Арагчи добавил, что в случае необходимости к переговорам присоединятся министры иностранных дел стран - участниц дискуссий.

"С большой долей вероятности переговоры ИРИ и "шестерки" пройдут "на полях" очередной сессии Комиссии ООН по разоружению", - уточнил замглавы иранского МИД. Стороны приступят к выработке окончательного соглашения по иранской ядерной программе, рамочные параметры которого были оговорены в совместном политическом коммюнике, одобренном ИРИ и "шестеркой" в Лозанне 2 апреля.

Как сообщали ранее иранские СМИ, очередной раунд переговоров может начаться уже 14 апреля.

За последние годы Иран активно развивал баллистическую программу, создав ракеты дальностью до 2 тыс км, что позволяет поразить Израиль. Это вызывает обеспокоенность еврейского государства и западных держав.

Президент РФ снял запрет на поставку Ирану комплексов С-300

Указ о снятии запрета на поставку Тегерану зенитно-ракетных комплексов С-300 подписал Владимир Путин - сообщает РИА Новости со ссылкой на пресс-службу Кремля. Эксперты предсказали возможность такого развития событий сразу после того, как стало известно об успехе переговоров по ядерной программе Ирана.

“Указ снимает запрет на транзитное перемещение через территорию Российской Федерации (в том числе воздушным транспортом), вывоз с территории Российской Федерации в Исламскую Республику Иран, а также передачу Исламской Республике Иран вне пределов Российской Федерации с использованием морских и воздушных судов под Государственным флагом Российской Федерации зенитных ракетных систем С-300”, - цитирует правку к президентскому указу РИА Новости.

Напомним, в 2007 году РФ подписала контракт на поставку Ирану пяти дивизионов С-300 ПМУ-1 в составе 40 пусковых установок на сумму около 800 миллионов долларов. Однако после введенных в 2010 году санкций против Ирана выполнение контракта было приостановлено.

Россия — Иран: проблемы и перспективы военно-технического сотрудничества
20 июня 2015

В российско-иранских отношениях назрела необходимость качественного прорыва. Объём двустороннего торгово-экономического оборота несколько последних лет демонстрирует спад. Содержательная сторона взаимной торговли также далеко не удовлетворительна. В плоскости политических контактов Москвы и Тегерана заметна активность, которая распространилась и на сферу военно-технического сотрудничества. Но сторонам не хватает сильного импульса для углубления связей, расширения базы взаимодействия. Созданы предпосылки для нахождения взаимоустраивающих развязок по остающимся нерешёнными вопросам. К их числу относится контракт по поставкам в Иран российских систем С-300, действие которого было прервано осенью 2010 года.

Перспективы российско-иранского оружейного сотрудничества определяются не только внутренней мотивацией сторон продвинуть свои отношения на качественно иной уровень. Существует ряд глобальных и региональных факторов, подталкивающих Москву и Тегеран к крепким военно-политическим связям и развитию отношений в сфере военно-технического сотрудничества (ВТС). Украинский кризис сделал Москву менее расположенной к учёту «особого мнения» западных и некоторых ближневосточных столиц относительно продажи Тегерану современных военных систем. Международно-правовые ограничения в данном вопросе в виде известных резолюций Совета Безопасности ООН сохраняют своё сдерживающее влияние на российскую сторону, но внешнеполитическая мотивация преодолеть эти препоны на пути к восстановлению масштабного ВТС с Тегераном у Москвы значительно выросла. Две крупнейшие державы Каспия оказались под схожим санкционным прессом Запада, что задаёт свою логику совместных действий в деле нейтрализации этого давления со стороны евроантлантического блока. Свою особую роль, несомненно, призван сыграть и фактор воинствующего джихадизма на Ближнем Востоке, тесное вовлечение Ирана в противостояние с террористической группировкой «Исламское государство» в Ираке.

Ближневосточный регион усиленно вооружается, борьба с орудующим здесь «экстремистским интернационалом» выходит на первый план. Россия и Иран не вовлечены в состав так называемой антиджихадистской коалиции, сколоченной Западом. Но они оказались на одной военно-политической линии фронта в борьбе с «Исламским государством».

Протокол с последствиями

Начиная с 1990-х годов, Россия и Иран столкнулись с серьёзными барьерами на пути развития взаимовыгодной кооперации по военной линии. В большей части эти препятствия были обусловлены внешними факторами. Ещё в бытность СССР между Москвой и Тегераном были подписаны крупные соглашения о военных поставках. В советско-иранской декларации от 5 ноября 1989 года СССР выразил согласие «сотрудничать с иранской стороной в деле укрепления её обороноспособности».

Последующие годы выразились в значительном по объёму и содержанию военно-техническом сотрудничестве Москвы и Тегерана. По соглашению от 13 ноября 1991 года предусматривалось передача лицензии и оказание технического содействия в организации производства в Иране 1 тыс. танков Т-72С и 1,5 тыс. боевых машин пехоты БМП-2, а также боеприпасов к ним на общую сумму $2,2 млрд. В рамках этого контракта российская сторона, как правопреемница международных договоров СССР, осуществила постройку в иранском Доруде завода по лицензи­онному производству танков Т-72С, в Тегеране — завода по производству БМП-2. В ходе реализации соглашения в 1993 году в Иран с «Уралвагонзавода» было поставлено 100 танков Т-72С, в 1994 году — 20 танков, в 1996-м — ещё две машины. Сфера двустороннего ВТС охватила не только наземные виды вооружений и военной техники. В 1994 году Казанский вертолётный завод поставил в Иран 12 машин «Ми-17».

США и их ближневосточные союзники изначально заняли резко отрицательную позицию к продаже Россией оружия в Иран. В мае 1995 года на встрече с прези­дентом США Биллом Клинтоном в Москве Борис Ельцин уступил американскому давлению, взяв обязательство досрочно, до конца 1999 года, завершить выполнение перед Ираном всех ранее подписанных военных контрактов.

При этом российская сторона решила поставки по этим соглашениям более не производить и обязывалась впредь не заключать никаких новых соглашений военного характера с Тегераном. Официальным двусторонним оформлением этих договорённостей стала сначала секретная, а затем преданная огласке, Памятная записка («Протокол») от 30 июня 1995 года. Под документом стояли подписи председателя правительства РФ Виктора Черномырдина и вице-президента США Альберта Гора.

Ущерб от данных российско-американских соглашений ощущается до сегодняшнего дня. Не помогло даже быстро пришедшее российскому руководству во главе с Борисом Ельциным осознание необходимости выправить отношения с Тегераном. Практически сразу после президентских выборов 1996 года Москва начала поиски путей ревизии взятых перед американцами обязательств. В 1997 году президентом России был одобрен комплексный план развития ВТС с Ираном. С приходом в Кремль Владимира Путина российская сторона решила отказаться от предыдущих соглашений с американцами. 3 ноября 2000 года Москва уведомила Вашингтон о своём выходе из «протокола Гор — Черномырдин».

Военные эксперты констатируют фактический провал российского оборонного экспорта на иранском направлении в период сразу после отмены «протокола Гор — Черномырдин». Общая сумма заключённых с Ираном контрактов на отрезке 2000−2005 годов составила не более $300-$400 млн. Причём едва ли не бóльшая их часть приходилась на вертолётную технику двойного назначения. И это после многомиллиардных контрактов с иранской стороной в начале 1990-х годов…

При всём регрессе в двустороннем ВТС, за период с 2000 по 2007 годы Иран, тем не менее, занял третье место среди крупнейших получателей российских вооружений, заключив контрактов на сумму $1,96 млрд. За указанный период на российские поставки пришлось 85% всего военного импорта Ирана.

Ситуация вокруг С-300: испытание на прочность отношений России и Ирана

Было бы большим упрощением объяснять сложности в сфере российско-иранского ВТС одними происками американской и израильской сторон. Имеется значительный внутренний пласт проблематики в этой сфере, который до сих пор оказывает своё деструктивное влияние. Прежде всего, это продолжающаяся зависимость российского оборонно-промышленного комплекса от разработок продукции военного назначения западных компаний. Российский ОПК при всём взятом на импортозамещение курсе пока не может обойтись, к примеру, без так называемой электронной «начинки» вооружений и военной техники по целому ряду оружейной номенклатуры. Но там, где российская «оборонка» достигла успехов в производстве военной продукции по «замкнутому циклу», то есть без привлечения технологий и подрядчиков Запада, американцы и израильтяне норовят вставить «палки в колёса» российско-иранскому ВТС. Наиболее зримо это проявилось в истории вокруг свёрнутого Москвой в сентябре 2010 года контракта по поставке Ирану пяти дивизионов систем С-300 ПМУ-1. Сумма контракта, заключённого в 2007 году, составляла около $800 млн. Важно отметить, что производство систем С-300 было налажено российским ОПК на принципах «замкнутого цикла».

После невыполнения своих обязательств перед иранским заказчиком, Москва столкнулась с неприятностями в двусторонних отношениях с соседом по Каспию. Помимо урона доверительности между политическими руководствами двух стран, российская сторона понесла имиджевые потери и встала перед лицом значительных финансовых издержек. Образ надёжного партнёра был сильно подмочен. Перспектива судебных тяжб с Ираном в международном арбитраже, куда иранцы обратились с внушительным иском за сорванный контракт, подчёркивала упадок в двусторонних отношениях.

Несмотря на выплату Россией Тегерану осуществлённого ранее авансового платежа в сумме $166,8 млн., Иран, через полгода после того, как Москва отказалась поставлять С-300, 13 апреля 2011 года подал в Третейский суд Женевы иск против «Рособоронэкспорта». Сумму исковых требований иранцы оценили в почти $4 млрд., включив в неё, помимо стоимости самого контракта на поставку комплексов, подготовку Тегераном инфраструктуры для постановки систем на боевое дежурство и моральный ущерб. Кроме того, иранская сторона включила в эту сумму неустойки по контрактам с Россией с 1995 года, когда вследствие «протокола Гор — Черномырдин» ВТС двух стран было заморожено.

Иран объяснил обращение в судебные инстанции помимо прочего тем, что это может помочь России преодолеть последние сомнения вокруг попадания или непопадания систем С-300 под санкционный запрет ООН. В Тегеране мотивировали свою настойчивость в доведении дела до арбитражного разбирательства тем, что решение суда «помогло бы Москве осуществить эти поставки» и иск подан, чтобы «у России был политический козырь» (заявления посла Ирана в России Махмуда Резы Саджади от 24 августа 2011 года).

Тегеран настаивает на выполнении контракта

Как известно, в центр решения России о свёртывании контракта 2007 года поставлена резолюция Совета Безопасности ООН, принятая 9 июня 2010 года. На базе этой резолюции 22 сентября 2010 года президентом России Дмитрием Медведевым был подписан Указ «О мерах по выполнению резолюции Совета Безопасности ООН 1929 от 9 июня 2010 г.».

Полностью подпадала под запрет военно-морская техника по категории «военные корабли» (боевые надводные корабли основного класса, подводные лодки, катера и малые десантные корабли), бронетанковая техника (основные боевые танки, боевые бронированные машины, бронеавтомобили), вертолётная техника, ракетно-артиллерийское вооружение (оперативно-тактические ракетные комплексы, противотанковые ракетные комплексы, реактивные системы залпового огня, самоходные артиллерийские установки, орудия и минометы калибром более 100 мм), средства ПВО (зенитные ракетные системы малой, средней и большой дальности), ракеты всех типов (наземного, морского и авиационного базирования). Таким образом, ниша возможного сотрудничества с Ираном в сфере ВТС осталась крайне узкой.

Очевидно, осенью 2010 года Кремль принял политически мотивированное решение. Опасения США и Израиля, к мнению которых на тот момент российское руководство предпочитало прислушиваться в более приоритетном порядке, чем к позиции Ирана, были связаны с самим фактом поставок С-300 Ирану. А как иначе объяснить, например, то, что спустя считанные месяцы после указа президента России из Москвы в Тегеран было направлено предложение о поставке других систем борьбы с воздушными целями. Москва выразила готовность поставить Ирану дополнительное количество зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) «Тор-М1Э», причём в максимально сжатые сроки. Иран в 2011 году получил последние из 29 батарей данной системы по контракту 2005 года. В числе плюсов данного предложения был тот факт, что иранские военные уже успели пройти курсы обучения и ЗРК «Тор-М1Э» им хорошо знакомы.

Но иранская сторона посчитала это предложение далёким от удовлетворения своих претензий по С-300. Системы «Тор-М1Э» и С-300 ПМУ-1 являются оборонительными. Отличие лишь в дальности поражения целей. Тогда возникает резонный вопрос. Почему одна оборонительная система подпадает под запрет резолюции СБ ООН, а другая — вне зоны действия данного запрета? Ответ следует искать во внешнеполитической плоскости. Дело в том, что С-300 стал определённым «брендом», указывающим, что с его обладателем разговор на «повышенных военных тонах» чреват самыми опасными для агрессора последствиями. Очевидна сдерживающая репутация С-300: ни у Слободана Милошевича, ни у Саддама Хусейна, ни у Муаммара Каддафи этих систем не было, потому авиация НАТО внесла решающий вклад в их сокрушение.

В рамках той же политики России на поставку Ирану строго оборонительных вооружений следует рассматривать реализованный осенью 2011 года контракт по средствам радиоэлектронной борьбы (РЭБ) типа «Автобаза». Последние были поставлены иранской стороне без каких-либо сбоев по срокам и содержанию исполнения двустороннего контракта.

После отклонения заявки по «Тор-М1Э», с российской стороны в адрес иранцев поступило другое предложение: поставка близких С-300 по своим тактико-техническим характеристикам ЗРК «Антей-2500» (С-300ВМ). Как можно понять из реакции иранской стороны, данное предложение Москвы было оценено на порядок серьёзнее, чем предыдущий вариант урегулирования спора дополнительными ЗРК «Тор-М1Э». Но и это не сняло все претензии Тегерана. Там настаивают на реанимации контракта 2007 года, после чего можно будет говорить о новых перспективах всего комплекса российско-иранских связей в сфере ВТС. 10 февраля посол Ирана в Москве Мехди Санаи выразил надежду на поставки С-300 Россией до конца текущего года.

Россия и Иран продолжают рассматривать варианты урегулирования проблемы вокруг комплексов С-300. В феврале этого года руководство госкорпорации «Ростех» официально подтвердило информацию о готовности России поставить Ирану несколько дивизионов ЗРК «Антей-2500». Соответствующее предложение было направлено иранской стороне в конце 2014 года. О предложенной иранцам опции по системам «Антей-2500» глава «Ростеха» Сергей Чемезов сообщил, будучи на выставке вооружений и военной техники IDEX-2015 в Абу-Даби.

Вариант с «Антеем-2500» возник из-за пожеланий иранских партнёров приобрести именно систему типа С-300. Но окончательной уверенности в том, что Иран согласится на покупку этих комплексов, нет, отмечают источники в российской системе военно-технического сотрудничества с зарубежными странами. В качестве запасного варианта рассматривается предложение о поставке Тегерану новейших С-400 «Триумф».

Этот вопрос обсуждали на состоявшихся в Тегеране 20 января переговорах министр обороны России Сергей Шойгу и его иранский коллега Хосейн Дехган. Российская сторона не исключила тогда вариант поставок Тегерану комплексов С-400 взамен сорванной сделки с С-300 и в случае вероятного отклонения Тегераном предложенных Москвой ЗРК «Антей-2500». При этом российские переговорщики дали понять, что о поставках С-400 Москва готова говорить только в случае отзыва Тегераном иска к «Рособоронэкспорту» в международный арбитраж.

Потери России в результате фактического сворачивания после 2010 года ВТС с Ираном Центр анализа мировой торговли оружием (ЦАМТО) оценивает в сумму от $11 до $13 млрд. Этот объём включает как поставки по уже подписанным до сентября 2010 года контрактам, так и упущенную выгоду от сворачивания программ по перспективным проектам. Эксперты ЦАМТО оценили общие потери России в ВТС с Ираном по тематике ПВО в пределах от $1,8 до $2,2 млрд., по военно-морской тематике — в пределах $2,2-$3,2 млрд., по авиационной тематике — от $3,4 до $3,7 млрд., по сухопутным вооружениям — до $2,5 млрд. В сегменте поставок запчастей, сервисного обслуживания и текущего ремонта по поставленной ранее военной техники российская «оборонка» недосчиталась от $200 до $250 млн.

По некоторым оценкам, отмена оружейного эмбарго в отношении Ирана позволит поднять ВТС двух стран на 5-миллиадную отметку (1). Думается, такие прогнозы в большей степени носят завышенный характер, однако это вовсе не отменяет перспективы, пусть и отдалённые во времени, выхода российско-иранского ВТС на миллиардные объёмы. В обозримом будущем Иран не сможет обойти по объёмам закупаемой у России продукции военного назначения двух ведущих оружейных партнёров Москвы. В 2014 году Китай и Индия приобрели у России вооружений и военной техники соответственно на $2,3 и $1,7 млрд.

Стороны активизировали контакты

В феврале 2012 года состоялась встреча между курирующим российский ОПК вице-премьером РФ Дмитрием Рогозиным и послом Ирана в Москве Махмудом Резой Саджади. По итогам встречи иранский дипломат заявил о достигнутом сторонами согласии восстановить военно-техническое сотрудничество между Ираном и Россией в рамках международно-правовых норм.

Осенью 2013 года Россия и Иран предприняли очередную попытку найти взаимоприемлемые решения. В октябре Иран посетил главком ВВС РФ Виктор Бондарев. Повестка переговоров оказалась весьма насыщенной: сотрудничество в обучении военных лётчиков, техническом обслуживании боевой техники ВВС, ракетных и радарных систем ПВО советского/российского производства. Стороны также коснулись вопроса восстановления связей по линии ВТС в полном объёме, затронули тему поставок в Иран российских ЗРК дальнего радиуса действия. Результаты проведённых встреч по понятным причинам не могли быть представлены общественности в развёрнутом виде. Но и то, что попало в поле зрения экспертов, выглядело весьма многообещающим. Один лишь факт обращения сторон к предметному диалогу по восстановлению военно-технических связей, нахождению развязок вокруг контракта по С-300, вселил в заинтересованные стороны оптимизм.

В марте 2014 года прошла встреча вице-премьера Дмитрия Рогозина с вновь назначенным послом Ирана в Москве Мехди Санаи. В ходе встречи иранский дипломат, в частности, назвал весьма важными слова президента России о том, что отношения двух стран вошли в новую фазу.

Обнадёживающий визит

Знаковым событием в сфере военного сотрудничества двух соседей по Каспию стал визит министра обороны России Сергея Шойгу 19−20 января этого года в Тегеран. Итогом контакта российского и иранского оборонных ведомств явилось соглашение о военном сотрудничестве. Документом предусмотрен интенсивный обмен делегациями на уровне Минобороны и Генштабов, проведение совместных военных учений, подготовка военных кадров, обмен опытом в миротворческой деятельности и борьбе с терроризмом. Был обсуждён и круг вопросов по оживлению ВТС России и Ирана, отмечена подготовка к заключению двустороннего соглашения в этой сфере.

В иранском оборонном ведомстве визит Сергея Шойгу назвали переломным этапом в отношениях двух стран, в особенности в сфере военного сотрудничества.

Визит главы Минобороны РФ пришёлся на острую фазу отношений России с Западом, откуда не замедлил поступить предостерегающий Москву сигнал. Американская администрация внимательно отслеживают любую информацию, связанную с возможной реанимацией российско-иранского контракта по системам С-300, заявили в Госдепартаменте США спустя месяц с окончания визита главы российского оборонного ведомства в Тегеран (2).

Посыл американской стороны был связан с появившимися в прессе сведениями о достижении Москвой и Тегераном договорённостей вокруг замороженного в сентябре 2010 года контракта. Из Вашингтона заранее предупреждают, что поставки в Иран российских ЗРК дальнего радиуса действия были бы для Белого дома неприемлемы.

Важно отметить, что, несмотря на постигшую Москву санкционную «обструкцию» со стороны Запада, российские дипломаты всё же проявляют большую сдержанность при оценках перспектив восстановления ВТС России и Ирана до прежних уровней. В этом отношении, как можно понять, они более восприимчивы к возможной реакции западных столиц, чем их коллеги в военном ведомстве РФ. Так, главный российский переговорщик в формате страны «шестёрки» — Иран, занятого урегулированием проблемы ядерной программы Тегерана, замминистра иностранных дел Сергей Рябков высказался в пользу укрепления ВТС двух стран только после снятия с ИРИ международного оружейного эмбарго (3).

Россия готова вернуться к исполнению своих обязательств по контракту 2007 года

13 апреля российско-иранский контракт по С-300 получил новый шанс на своё практическое воплощение. Ровно через 4 года после подачи иранской стороной иска на Россию в международный арбитраж, указом президента Владимира Путина был снят запрет на реализацию оружейной сделки. С учётом достигнутого 2 апреля в Лозанне рамочного соглашения по ядерной программе Тегерана, российский МИД выступил с разъяснениями подобного шага высшего политического руководства страны. По заявлению главы внешнеполитического ведомства Сергея Лаврова, необходимость в эмбарго на поставки ЗРК отпала в свете прогресса, достигнутого на переговорах Тегерана и стран «шестёрки» в Лозанне. Была также отмечена возросшая заинтересованность иранской стороны в получении комплексов в связи с напряжённой ситуацией в ближневосточном регионе, в частности в Йемене.

Вслед за возвращением Москвы к ситуации на момент «сентябрь 2010 года» не замедлили активизироваться российско-иранские политические контакты. Из Тегерана выразили надежду на закрытие контракта от 2007 года до конца 2015 года. Однако, посвящённые в детали продолжающихся между двумя странами консультаций российские эксперты отмечают малую вероятность поставки иранским партнёрам до конца текущего года пяти дивизионов С-300 ПМУ-1, что предполагалось по первоначальному соглашению. Остаётся пока неулаженным и вопрос последовательности действий Москвы и Тегерана вокруг реанимации оружейной сделки: Тегеран настаивает на первоначальном получении хотя бы одного дивизиона ЗРК, после чего будет отозван поданный против Москвы в Третейский суд Женевы иранский иск на $3,985 млрд.

Иран отдаёт предпочтение своим разработкам, но от сотрудничества не отказывается

При всех складывающихся позитивных предпосылках для продвижения российско-иранского ВТС необходимо понимать следующее. Иран уже не тот, каким он был в начале и середине 1990-х годов. То есть в тот период, когда Исламская республика ещё связывала большие надежды на тесные военно-технические связи с зарубежными партнёрами в качестве основного пути пополнения и модернизации имеющихся оружейных арсеналов. Санкции Запада нанесли более чем чувствительный урон иранской экономике. Но в них есть и остаётся важный элемент позитивного свойства для иранского государства и общества. С ростом санкций в Иране крепло осознание необходимости создания собственной оборонно-промышленной отрасли, с исключительной опорой на свои ресурсы. Развитие иранского ОПК потянуло за собой многие смежные отрасли местной промышленной индустрии. Наряду с принципиальным решением развивать атомную энергетику, создание сильной оборонной промышленности стало для иранцев стимулом показать всю контрпродуктивность санкций Запада. А также создать технологический задел на будущее.

Иран — это не Саудовская Аравия, сделавшая исключительную ставку на покупку самого современного вооружения и военной техники. Иран выбрал качество, а не количество в военно-технической сфере. Лучше добиться самостоятельных успехов в производстве не самой совершенной военной техники, чем скупать современное оружие без малейшей попытки наладить собственное производство хотя бы лёгкового стрелкового оружия.

С начала 2000-х годов иранское руководство поставило задачу повысить научно-технический потенциал страны, направив часть усилий в область военных разработок, развитие оборонной промышленности, создания новых образцов оружия для всех видов вооружённых сил. За последние годы Ирану есть, что занести в свой актив. Появились собственные разработки военно-воздушной и военно-морской техники, высокотехнологичных средств ведения боевых действий (беспилотные летательные аппараты, баллистические ракеты). Вместе с тем, по некоторым видам вооружений и военной техники Иран не отказывается от сотрудничества с зарубежными партнёрами. Вплоть до закупок той оборонной продукции, самостоятельная наладка производства которой не представляется осуществимой в ближайшей перспективе. К такой продукции можно с уверенностью отнести системы противовоздушной и противоракетной обороны дальнего радиуса действия. В Тегеране готовы использовать передовые технологии тех стран, которые являются признанными лидерами в производстве конкурентоспособной продукции военного назначения. С несколькими базовыми условиями — это должно быть партнёрство равных субъектов, на взаимоуважительной основе и с просчитываемой на годы вперёд гарантией выполнения взятых ранее обязательств.

Будущее за тесной военно-технической кооперацией России и Ирана

Развивающий свой ОПК Иран должен стать для России партнёром, а не безмолвным заказчиком продукции военного назначения. Если, например, Турция, с её огромной зависимостью от поставок оружия с внешних рынков, претендует на совместное с Россией и другими зарубежными партнёрами освоение производства военной продукции, то почему Иран должен быть менее требовательным? Есть версия, что турецкая сторона отклонила предложенные Россией системы С-300 осенью 2013 года в виду полученного с российской стороны отказа о полной передаче технологий производства этого оборонительного оружия. Если России и вступать с кем-либо (вне круга стран-членов ОДКБ) в тесную военно-техническую кооперацию на принципах передачи технологий (не обязательно именно по С-300), то кандидатура Ирана должна рассматриваться в приоритетном порядке.

Россия может оказать Ирану военно-техническое содействие не только в поставке средств борьбы с воздушными целями. По факту Иран становится морской державой на пересечении стратегических торговых путей в Мировом океане. Цели борьбы с международным пиратством, обеспечения безопасности судоходства требуют от Тегерана каждодневных усилий в создании сильного военно-морского флота. Залив называется «Персидским», но там хозяевами себя чувствуют американцы с их огромным 5-м флотом, действующим в регионе.

Вновь приходится вспомнить первую половину 1990-х годов, когда Россия и Иран развернули интенсивное оружейное сотрудничество. До 1996 года Россия передала иранской стороне три дизель-электрические подводные лодки проекта 877ЭКМ «Кило». Соответствующий контракт предусматривал постройку на российских судоверфях ещё четырёх подлодок для Ирана. Но в дело вмешался злополучный протокол «Гор — Черномырдин». Планы сотрудничества по подводным лодкам носили широкий характер, не ограничивались лишь поставкой субмарин иранскому заказчику. Предусматривалось оказание технического содействия иран­ской стороне в создании и дооборудовании в Бендер-Аббасе шести объектов берегового базирования подлодок с поставкой специмущества. Общая плановая стоимость контрактов по подлодкам оценивалась в $1,6 млрд. Но всё ограничилось скромной поставкой трёх подлодок класса «Кило».

В начале 2014 года эскадра ИРИ вышла в военный поход в международные воды. Субмарина «Yunes» (одна из трёх подлодок класса «Кило» на вооружении Ирана) составляла ударную мощь этой группировки, до сих пор заставляющую считаться с ней сверхсовременный 5-й флот США. В Иране налажено производство подлодок «Ghadir», но их использование ограничено водами Персидского залива и прилегающих к нему акваторий (это сверхмалые аппараты для проведения разведывательных операций и нанесения скрытных ударов по надводным целям противника) (4). 2300-тонные же подлодки класса «Кило» обладают достаточный радиусом действия для патрулирования всего Индийского океана (от Южной Африки до Австралии).

Прорыв в российско-иранском ВТС следует готовить и на военно-морском направлении оружейной кооперации. Уже сейчас можно строить смелые планы усиления Ираном своего флота подлодками с ядерными энергетическими установками. И кто, как ни Россия может оказать в этом помощь соседу.

***

Развитие связей России и Ирана по линии ВТС выведет весь комплекс двусторонних отношений на новый уровень. Иран не состоит в региональных системах коллективной безопасности, является принципиальным сторонником решения всех проблем исключительно силами региональных государств. Внеблоковый статус Ирана, его настрой на двустороннее развитие отношений с зарубежными партнёрами создают благоприятную почву для налаживания тесной оружейной кооперации Москвы и Тегерана. Интересные возможности для двух стран могут появиться, например, в случае создания на иранской территории сертифицированных центров и совместных предприятий по ремонту и техническому обслуживанию вооружений и военной техники советского/российского производства.

Сотрудничество России и Иран в военно-технической сфере за последние 25 лет подверглось серьёзным испытаниям. Были периоды, когда весь наработанный ранее тяжёлыми усилиями потенциал ставился под вопрос. Причём делалось это из соображений учёта интересов Запада и его союзников на Ближнем Востоке. До сих пор не поддаётся вразумительному объяснению, например, то, каким образом поставка Россией Ирану оборонительных систем С-300 могла нарушить безопасность некоторых ближневосточных режимов. Остаётся надеяться, что нынешний этап активного поиска Москвой и Тегераном путей тесной оружейной и оборонно-промышленной кооперации уже не будет повёрнут вспять.

Президент Ирана: Лозунг «Смерть Америке» не направлен против народа США
21 сентября 2015

Произнесенный на пятничной молитве лозунг «Смерть Америке» не направлен против народа США, Иран «уважает американский народ и не ищет войны с кем-либо», заявил президент Ирана Хасан Роухани.

Хасан Роухани отметил, что политика США была направлена против национальных интересов иранского народа и вполне ожидаемо, что люди болезненно воспринимают этот вопрос, передает РИА «Новости» слова президента Ирана Хасана Роухани, сказанные в интервью телеканалу CBS.

Ведущий  акцентировал внимание президента на том, что верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи поддержал демонстрантов, выкрикивавших «Смерть Америке, смерть Израилю». Он также напомнил, что Хаменеи до этого называл США «Большим Сатаной». Интервьюера интересовало, нужно ли подобные высказывания понимать буквально либо они предназначены для внутрииранского употребления.

Роухани ответил, что многолетняя вражда, которая существовала между Соединенными Штатами и Ираном, разногласия и отсутствие доверия не исчезнут в ближайшее время. Сейчас важно то, в каком направлении движутся обе страны, и, по его мнению, уже сделаны первые шаги в сторону снижения напряженности.

Президент заявил, что «Сатана – это сила, чьи слова не соответствуют реальности. Я могу сказать, что США сделали много ошибок и теперь должны их исправить.... Американская политика в отношении Ирана была враждебной, и понятно, что для людей это больной вопрос – мы не можем забыть прошлое, но наши взгляды должны быть обращены в будущее».

«Если США отойдут от вражды и проявят добрую волю, двусторонние отношения в будущем изменятся», – уверен Роухани.

Также Роухани заявил, что Иран и США могут предпринять шаги по обмену заключенными.

Роухани отметил, что в Сирии должны быть сначала ликвидированы террористы, лишь затем можно обсуждать будущее арабской республики.

Иран: «Цель наших баллистических ракет — Израиль»

Корпус стражей Исламской революции (КСИР) провел в среду утром испытательные запуски баллистических ракет. Две ракеты «Кадр» были запущены из северного Ирана по целям, расположенным в 1400 км на юго-востоке страны.

Командующий военно-воздушных и космических сил Ирана бригадный генерал Амир Али Хаджизаде прямо заявил, что мишенью новых ракет дальнего радиуса является Израиль. «Мы разработали ракеты с радиусом до 2000 км, чтобы иметь возможность ударить по сионистскому врагу с безопасного расстояния», — сказал он в интервью иранскому агентству новостей ISNA.

От западной границы Ирана до Тель-Авива и Иерусалим — около 1000 км.

Испытание ракет произошло в день визита в Израиль вице-президента США Джо Байдена и, несомненно, будет обсуждаться в ходе его встречи в премьер-министром Биньямином Нетаниягу.
Госдепартамент сообщил во вторник, что вынесет вопрос о ракетных испытания Ирана на обсуждение в Совете Безопасности ООН. Спикер Палаты представителей Конгресса сказал, что есть необходимость в принятии дополнительных односторонних американских санкций против Ирана.

Два месяца назад Вашингтон наложил санкции на компании и лица, связанные с ракетной программой.

Впрочем, иранцы просто насмехаются над попытками США изобразить строгость в отношении Ирана. «Запущенные нами ракеты — это и есть результат санкций, — цитирует агентство ФАРС заместителя командующего КСИР бригадного генерала Хусейна Салами. — Санкции только помогают Ирану развивать свою ракетную программу».

Как сообщает агентство Reuters, Вашингтон заявил вчера, что ракетные испытания Ирана не являются нарушением Венских соглашений между Ираном и западными державами о прекращении ядерной программы в обмен на снятие экономических санкций.

Между тем испытываемые Ираном ракеты могут нести ядерные боеголовки, и в тот момент, когда Тегеран решит нарушить соглашения и совершить прорыв в создании ядерного оружия, у него уже будут готовые средства доставки.

Иран после санкций. О дивный новый мир

16 января 2015 года глава МАГАТЭ Юкиа Амано представил доклад, в котором подтвердил выполнение Ираном всех взятых на себя обязательств по иранской ядерной сделке. Результатом доклада стала частичная отмена политических и экономических санкций, введенных международным сообществом против Ирана с 1979 года. Чем это «грозит» миру и России?

Суть перемен

Говоря о снятии санкций, нужно понимать, что с Ирана сняли не все санкции, а только те, о которых было заявлено в рамках ядерной сделки. Например, санкции на продажу оружия Ирану сохранили как Америка, так и Европейский Союз. В санкционном списке по-прежнему осталось 29 человек и 94 организации. Вдобавок в силе остались санкции, касающиеся ракетных и компьютерных технологий, металлов. Также международное сообщество будет продолжать инспектировать грузы, идущие в Иран и из Ирана.

При этом второй, свободной рукой, США ввели 17 января новые санкции против Тегерана за разработку ракетной программы, куда попали 11 компаний. МИД Ирана в ответ заявило, что у США, продающих на Ближнем Востоке оружия на миллиарды долларов, нет никакого права вводить санкции за разработку иранской ракетной программы. Кроме того, Израиль выступил самым большим сторонником санкций, так как Иран вполне угрожает возможностям Израиля в регионе.

Финансы и банковская система SWIFT

В первую очередь, Иран получает доступ к своим арестованным и замороженным счетам в иностранных банках. По оценке Всемирного банка эта сумма составляет около 107 миллиардов долларов, 29 из которых Иран получит немедленно.

Министерство финансов США сообщило, что разрешило третьим странам вести бизнес в Иране и сотрудничать с компаниями страны, но американские компании по-прежнему не могут вести совместную работу с Тегераном. Исключения коснулись только поставок в Иран деталей для гражданского авиастроения, с которым у них очень большие проблемы из-за отсутствия запчастей, и экспорта продовольствия.

В целом, Обама и не скрывает, что Америка сняла «второстепенные санкции» с Ирана, однако даже это в корне меняет всю геополитическую и экономическую ситуацию, как на Востоке, так и в Европе. Евросоюз также снял нефтяное эмбарго и готов проводить финансовые операции с Ираном. Для полноценного финансового и торгового взаимодействия иранские банки подключают в системе межбанковских сообщений SWIFT. В свое время российские власти, банки и инвесторы говорили, что отсутствие Ирана в SWIFT не позволяет им полноценно сотрудничать.

Нефтяной вопрос и ОПЕК

Отмена санкций в отношении Ирана сразу ударила по саудовской бирже Tadawul All Share Index и катарскому индексу QE Index, которые просели на 6,5% и 7,2% соответственно. Перемены коснулись и дубайского индекса, который опустился на 4,6%, и индекса Абу-Даби ADX General Index, который упал на 4,2%. Таким образом, все страны Персидского залива очень остро отреагировали на возвращение Ирана в глобальные финансовые и нефтяные процессы.

Министр нефтяной промышленности Ирана также заявил, что страна способна в течение года после снятия санкций выйти на прежний уровень добычи нефти, который составлял 3,4 млн. баррелей в сутки. Однако более реалистичная оценка — это полмиллиона баррелей в день весь год. Сверх этого, по разным оценкам, в иранских нефтехранилищах находится около 40 млн. баррелей.

В августе 2015 года Всемирный банк сообщил, что в ближайшие годы Тегерану потребуется около 130-140 млн. долларов инвестиций в нефтяную инфраструктуру и производство, чтобы выйти на прежний уровень добычи и сохранить его в будущем. Таким образом, без срочных и масштабных инвестиций иранская нефтедобыча будет переживать сложный технологический кризис, что скажется, как на качестве, так и количестве нефти.

После окончания масштабной санкционной войны Иран занимает совсем другое положение в ОПЕК. Если до этого момента Саудовская Аравия диктовала свои условия всему картелю и откровенно шла на постоянное снижение цены, то теперь у них есть мощнейший региональный и глобальный конкурент — Иран. Кроме того, для Ирана теперь также открыт и европейский рынок, где в основном циркулирует российская и саудовская нефть.

В этих условиях особенно сильный шок вызвали слухи о будущей приватизации крупнейшей государственной компании-экспортера нефти — саудовской Saudi Aramco. Эксперты полагают, что власти Саудовской Аравии могут пойти на такой беспрецедентный шаг, чтобы привлечь новые средства в свою «сдутую» экономику.

Иран и Россия. Конкуренция и сотрудничество

Что может значить отмена санкций для России?

Ситуация получилась довольно непростая. У Ирана и России сложились весьма разнообразные и энергоемкие отношения. Здесь есть место, как конкуренции, так и полноценному сотрудничеству.

В первую очередь, с приходом в Иран западных компаний российские нефтяные и газовые компании окажутся в острой конкурентной борьбе. Второй момент заключается в том, что выход иранской нефти ударит по ценам и составит конкуренцию России в Европе и Китае.

С другой стороны, «Ростех» поставляет оборудование для ТЭЦ Ирана почти на 5 миллиардов долларов, РЖД электрифицирует часть ж/д сообщения в Иране, а «Росатом» планирует строить еще несколько энергоблоков для АЭС «Бушер». КамАЗ также планирует развернуть свое производство в Иране. Кроме того, интерес к Ирану проявили такие компании, как ЛУКОЙЛ, «Роснефть», «Газпром». Так, президент ЛУКОЙЛА Вагит Алекперов сказал, что компания готова продолжить разработку блока Анаран. Но низкие цены на нефть пока что тормозят эти процессы.

Итоги

Таким образом, снятие санкций с Ирана изменяет баланс сил в стенах ОПЕК, а Саудовская Аравия перестает диктовать мировые цены на нефть. Кроме того, успехи Ирана создают нерв напряженности в отношениях со всеми суннитскими странами Персидского залива и Израилем.

Выход иранской нефти на европейский рынок также спровоцирует острую конкурентную борьбу с российской и саудовской нефтью.

В свою очередь, Москва сможет принять участие в разработке нефтяных месторождений Ирана и осуществить технологическую модернизацию на его территории по ряду направлений, в том числе и в сфере мирного атома, что положительно скажется на российском бюджете, даже с учетом ценовой войны на углеводороды.

Свои люди в «Талибане»

Пакистану и Катару приходится отступать

Рассматривая Пакистан, мировые СМИ, как правило, концентрируют внимание на его отношениях с Афганистаном и Индией, а Иран интересует их с точки зрения противостояния этой страны с Израилем и арабскими монархиями Залива либо его взаимодействия с Москвой и Вашингтоном. Между тем эти государства образуют общее геополитическое пространство, которое объединяет Средний Восток, Центральную и Южную Азию.

Их отношения определяют состояние дел на БСВ по целому ряду направлений – от маршрутов конкурирующих между собой трансграничных газопроводов до результативности борьбы с наркотрафиком. Рассмотрим отношения между этими тремя странами и их перспективы, опираясь на работы экспертов Института Ближнего Востока Н. Замараевой и Д. Карпова.

Газопроводы дружбы

Официальный фон ирано-пакистанских отношений проявил визит 25–26 марта в Исламабад президента ИРИ Хасана Роухани. Премьер-министр Наваз Шариф, представлявший принимающую сторону, и президент Роухани одновременно пришли к власти в 2013 году. Они встречались в третий раз. Шариф, став премьером, присоединился к режиму антииранских санкций, хотя его предшественник – президент Асиф Али Зардари в марте 2013-го, на пике изоляции ИРИ, подписал с Тегераном углеводородный контракт. В феврале 2016 года правительство Пакистана отменило санкции против Ирана вслед за США и странами ЕС.

Тегеран заинтересован в развитии двусторонней торговли с Пакистаном (с повышением ее объемов до пяти миллиардов долларов за пять лет), укреплении регионального сотрудничества на китайском новом Шелковом пути, а также в продвижении энергетических региональных проектов. Исламабад ждет от Тегерана устранения нетарифных барьеров для текстильных изделий, риса, фруктов, другой сельхозпродукции и заключения соглашения о свободной торговле. Иран готов предоставить Пакистану доступ к ресурсам: газу, нефти и электроэнергии. В частности, предлагает увеличить поставки последней со 100 мегаватт в 2016-м до 3000, в первую очередь в пограничные районы Белуджистана.

Иран ждет от Пакистана реализации его части углеводородного контракта стоимостью 7,5 миллиарда долларов, подписанного в марте 2013-го, то есть завершения строительства участка газопровода протяженностью 1800 километров на своей территории. Планируется, что магистраль соединит месторождение «Южный Парс» с пакистанским портом Карачи.

Исламабад объясняет задержку строительства отсутствием финансирования, однако на деле Шариф учитывал позиции США и Саудовской Аравии, которые лоббируют газопровод ТАПИ – Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия.

При этом, по мнению экспертов, пакистано-иранская труба будет построена, ведь в ней заинтересован Пекин. Реализуемый с 2015 года проект китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК, стоимость – 46 миллиардов долларов) помимо прочего ставит целью прокачивать иранский газ в КНР, отводя ИРП роль одновременно и покупателя, и транзитера. В 2015-м главный интересант приступил к строительным работам на участке между Карачи и портом Гвадар, в 70 километрах от иранской границы. Когда эта секция газопровода будет введена в эксплуатацию, Пакистан проложит оставшийся участок в сторону Ирана. Тегеран заинтересован и в строительстве автомагистрали, соединяющей Гвадар с иранским Чахбахаром.

Главное в сфере безопасности для Тегерана и Исламабада – охрана межгосударственной границы (900 километров). Основные затраты на ее обустройство несет Иран. Он неоднократно ставил в вину Пакистану активность террористических группировок в иранской провинции Систан и Белуджистан. Как и в 2009–2013 годах, в повестке двусторонних переговоров стоит афганский вопрос. Иран согласился с предложением Пакистана о проведении трехсторонних консультаций с участием Афганистана. При этом Исламабад отводит

Тегерану роль дипломатического посредника, не ответив на его предложение о проведении совместной военной кампании против боевиков.

Границы экстремизма

Свидетельством высокого уровня террористической угрозы на территории Пакистана стал взрыв в парке Лахора, где христиане праздновали Пасху. Ответственность взяла на себя «Джамаат аль-Ахрар», которую считают ответвлением пакистанских талибов. Характерной особенностью группировки считается совершение ею терактов против христиан. В Лахоре погибли более 70 человек. Ранее объектами атак экстремистов становились, как правило, индуисты или шииты.

Теракт в Лахоре – ответ консервативных религиозных кругов в Пакистане, прежде всего в Пенджабе, курсу армии на подавление радикалов. Пенджаб и Кашмир – основные колыбели религиозного фанатизма, который пакистанские власти поддерживали, направляя его против Индии, а затем советского присутствия в Афганистане. Эта политика получила особое распространение во времена М. Зия уль-Хака (президент Пакистана в 1978–1988-м), которого американцы и саудовцы полагали единственной фигурой, способной минимизировать влияние СССР в регионе, выдавая ему на это шесть миллиардов долларов в год. Деньги шли на культивирование религиозного экстремизма и проведение подрывной деятельности.
Как это всегда бывает, радикалы вышли из-под контроля и сами захотели стать властью. Вопрос о восстановлении контроля над страной решится только после долгой борьбы. Пока власти Пакистана проводят эпизодические реформы в отдельных штатах, чтобы прощупать настроения населения в отношении установления режима религиозной терпимости. Так, в минувшем феврале в Синде приняли законопроект, который позволял бы индуистам официально регистрировать свои браки. В марте в Пакистане законодательно разрешено отмечать христианскую Пасху, а также индуистские праздники.

Озабоченность пакистанских властей вызывала ситуация в Пенджабе. 28 марта начальник штаба армии генерал Р. Шариф получил разрешение премьер-министра на проведение в этой провинции третьей фазы спецоперации военных со значительным усилением их присутствия, а также право на внесудебные задержания и допросы в связи с начавшейся 15 февраля операцией по ликвидации экстремистского подполья в восточных провинциях Пакистана под названием «Зарб эль-Заб». Атака в Лахоре – прямое следствие активности военных. Говорить при этом о какой-то реальной связи боевиков из «Джамаат аль-Ахрар» с талибами преждевременно. Последние разобщены, озабочены борьбой за власть в своих рядах и заинтересованы в установлении собственного контроля над Афганистаном.

Нужно проводить различия между талибами, а также экстремистскими группировками в Пенджабе и Кашмире типа «Лашкар е-Тойба». Они создавались с разными целями. Талибы – для распространения пакистанского влияния в Афганистане, «Лашкар е-Тойба» – для подрывной работы против Индии. Нет никаких данных, которые бы доказывали взаимодействие и координацию между ними. Так что теракт в Лахоре связан с курсом Исламабада на либерализацию межрелигиозных отношений. И при этом особую озабоченность вызывает факт нахождения на территории страны ядерного оружия. Пакистан входит в период политической турбулентности и раскола элит, на что указывает возросшая самостоятельность ранее полностью подконтрольных военным экстремистских группировок. Так происходит, когда ослабевает контроль центра и начинается борьба за власть в верхних эшелонах истеблишмента.

Кто правит «Талибаном»

Перспективы урегулирования ситуации в Афганистане после окончательного вывода оттуда американских войск абсолютно неясны. Движение «Талибан» дало понять, что не готово к мирным переговорам. Это похоронило надежды международного квартета (Афганистан, КНР, США и Пакистан) на какой-то прорыв в этой сфере. В феврале члены четверки говорили, что есть предпосылки к официальному приглашению талибов в переговорный процесс, но этого нет и не предвидится. В качестве «утешительного приза» миротворцы получили готовность полевого командира и главу партии «Хизб аль-Ислами» Г. Хекматиара присоединиться к мирным консультациям. Сам он скрывается в Пакистане, а его группа составляет только несколько сот бойцов. Значительного влияния на ситуацию в Афганистане не оказывает.

17 марта неожиданно появилось аудиообращение номинального главы «Талибана» муллы Мансура, который после совершенного на него своими же собратьями покушения в декабре прошлого года хранил молчание, себя никак не обозначал и по слухам то ли лечился после тяжелого ранения, то ли погиб. До покушения он выступал за начало прямых переговоров, теперь же призвал не идти на мирное соглашение, пока условия талибов не будут выполнены, и интенсифицировать боевые действия. При этом активность талибов и так высока. В отличие от всех прошлых лет, включая время советского присутствия в Афганистане, они воевали в 2015 году без перерыва на суровые зимние месяцы.

На настоящем этапе талибы владеют стратегической инициативой. Не говоря об успехах отрядов движения на севере страны, где до этого не отмечалось их массового присутствия, в феврале они добились военных побед в провинции Гильменд. Захватив пять из 12 районов этой провинции, вынудили НАТО направить туда дополнительный корпус советников и несколько сот военных во главе с генералом Эндрю Роллингом. Для начала мирных переговоров талибы требуют выполнения предварительных условий: полного вывода из Афганистана иностранных войск, освобождения пленных бойцов, удаления движения и его командиров из черного списка террористических организаций ООН. Плюс проведение мирных консультаций исключительно через офис «Талибана» в Катаре.

Кабул категорически против, поскольку это означает международную легитимацию талибов. Но главное не это. После прошлогодних событий, связанных с объявлением о смерти лидера «Талибана» муллы Омара и назначением на его должность Мансура, в движении возникла фронда этому курсу. Среди основных оппонентов внутри самого движения назывались и лидер военного крыла мулла Кайюм, и глава катарского офиса М. Ага. Сразу же после этого катарский офис был официально закрыт. Но в самом Афганистане объявились сторонники запрещенного в России «Исламского государства». Появление ИГ и закрытие катарского офиса взаимосвязаны ролью в этих событиях Дохи, которая дала понять Исламабаду и другим членам четверки, что обойтись без Катара во внутриафганском умиротворении не удастся.

Заявление муллы Мансура о продолжении борьбы и условие о главенствующей роли катарского офиса «Талибана» свидетельствуют, что между Исламабадом и Дохой начинается негласное сотрудничество с целью преодоления фрагментации талибов. Символичны в этой связи слова советника пакистанского премьер-министра по иностранным делам С. Азиза, который публично признал, что талибам оказывается тыловая, медицинская и логистическая поддержка, но влияния на них в полной мере Исламабад не имеет. Это соответствует истине. В отличие от старых времен, когда талибами командовал мулла Омар, пакистанские силовики потеряли контроль над значительной частью «Талибана».

Именно поэтому они несколько лет скрывали факт смерти Омара. Мулла Мансур – давняя креатура межведомственной разведки Пакистана. Все его заявления согласованы с кураторами. А призывы к дальнейшей активизации вооруженной борьбы – показатель того, что Исламабад решил вернуться к первоначальной платформе своего видения умиротворения в Афганистане.

Рекруты для Йемена

Говоря проще, он признал бесперспективным сотрудничество с Кабулом и Вашингтоном по этой теме. Вывод войск США и НАТО будет означать взятие Кабула в течение короткого промежутка времени. Ради решения этой задачи талибы раскол в своих рядах преодолеют. Так что ситуация в Афганистане возвращается к активизации гражданской войны. Попытки договориться с Кабулом признаны Исламабадом бессмысленными. Это вызвано не только усилением там позиций сторонников отказа от компромисса с талибами. Главное – Исламабад не полностью контролирует движение «Талибан». В этой связи как первоочередная задача и выделяется идея вооруженной борьбы с целью вновь цементировать движение и поставить его под контроль.

Естественно, ни о какой военной победе талибов до вывода иностранных войск речь не идет в принципе. Пакистану необходимо вернуть контроль над «Талибаном», без чего выходить на мирные консультации для него бессмысленно. Правда, образовавшийся вакуум пока что заполняют другие региональные игроки, и тут мы вновь возвращаемся к Ирану, хотя еще недавно сама идея налаживания контактов между шиитским Ираном и суннитами-талибами казалась чудовищной ересью.

Секретные контакты между представителями спецслужб Ирана и рядом полевых командиров движения «Талибан» вызвали тревогу в руководстве Пакистана и аравийских монархий, прежде всего КСА и ОАЭ. По данным Исламабада, такие контакты осуществляют представители как КСИР, так и иранского Министерства информации (являющегося спецслужбой). По данным межведомственной разведки Пакистана, консультации были инициированы Тегераном. В сентябре 2015-го оперативники КСИР встречались с муллой Мансуром. Переговоры закончились неудачно. Мансур предпочел сотрудничать с пакистанцами.

Эмиссары КСИР установили контакт с главным конкурентом муллы Мансура – бывшим командующим военным крылом «Талибана» Абдулом Кайюмом Закиром. Пакистанская разведка утверждает, что этот полевой командир получает от иранцев помощь вооружением и боеприпасами, значит, переговоры были плодотворными.

Почти все резонансные теракты против иностранных целей в Афганистане проводили боевики Кайюма. Визит Роухани в Исламабад озабоченности пакистанцев и представителей аравийских монархий не развеял. Глава афганской Службы национальной безопасности и президент страны Ашраф Гани Ахмадзай обращались с просьбой повлиять или отреагировать на растущую иранскую экспансию к главе дипмиссии США в Кабуле Д. Линдволлу, но Вашингтон промолчал.

По данным Исламабада, глава разведки КСИР Хуссейн Тайеб курирует сферу усиления иранского влияния в Афганистане, на территории которого создана полевая резидентура стражей в составе 20–25 оперативников. Тайеб инициировал тренинг хазарейской шиитской милиции в Иране и Афганистане, в зонах традиционного проживания хазарейцев. После подготовки их направляют для участия в боевых действиях в Сирии, Ираке и Йемене (на стороне хоуситов). В последнее время поток хазарейцев в Йемен значительно усилился.

Причем глава разведки КСИР лично принимает участие в рекрутировании новых бойцов в Афганистане. В последние два месяца процесс активизировался. Образованы дополнительные тренировочные лагеря для хазарейцев в провинциях Бамиан и Герат.

С талибами достигнуты договоренности о том, что они не будут нападать на позиции хазарейцев. Налажена координация усилий против сторонников ИГ и командиров, которые остались лояльными мулле Мансуру. Бойцы из отрядов Кайюма получают помимо оружия и боеприпасов денежное довольствие от иранцев через систему финансирования КСИР.

Несколько сотен афганцев из числа талибов проходят военную подготовку на территории Ирана под руководством инструкторов из КСИР. Для них организованы три лагеря – под Тегераном, Керманом и Захеданом.

Усиление иранского влияния в Афганистане было предсказуемым. Неожиданным оказалось его распространение на нетрадиционную для Тегерана сферу. Отношения между пуштунами и хазарейцами всегда были крайне напряженными. Но этот альянс и союз военного крыла талибов с иранцами хорошо иллюстрирует тот очевидный факт, что пакистанцы, чьим детищем изначально был «Талибан», потеряли над ним контроль, по крайней мере над его значительной и наиболее боеспособной частью.

Ирану требовалось расширить свое присутствие в Афганистане хотя бы из соображений безопасности и протяженной совместной границы. Но интересы Тегерана простираются дальше. Он стремится создать в зонах компактного проживания конфессионально родственных хазарейцев зону влияния, в которой основной военной силой предполагается сделать прошедшее войну ополчение. Формируется афганский аналог ливанской «Хезболлы». Эту модель КСИР реализует в Афганистане, Сирии и Ираке, ради чего и идет на сотрудничество с талибами. У последних и у Тегерана налицо общая задача – ограничить, а лучше уничтожить распространение местного ИГ. Вернее, той части полевых командиров «Талибана», которые находятся под контролем и в сфере влияния Катара.

Иранские спецслужбы пытались наладить контакты с этой частью пуштунов и даже приглашали на консультации летом 2015 года главу катарского офиса М. Агу. Переговоры не удались. Срыв попытки Дохи разыграть свою карту в Афганистане также стоит в череде задач, которые иранцы решают, активизируя сотрудничество с частью талибов. Для Кайюма в условиях борьбы за власть в «Талибане» и выхода в этой связи из-под контроля межведомственной разведки Пакистана жизненно важен вопрос о приобретении влиятельного зарубежного спонсора, который обеспечивал бы его отрядам тыловую базу и материально-техническое снабжение. Ради этого он готов закрыть глаза на вражду между пуштунами и хазарейцами, а также конфессиональные предрассудки. Иран же усиливает свое влияние в Афганистане за счет пакистанцев. Еще один «террариум единомышленников».

Евгений Сатановский,
президент Института Ближнего Востока